Метро 2035: Питер. Битва близнецов - стр. 26
Довольно жутко.
Мамед танцевал. Словно дрался.
– Музыкальный народ, что ж ты хочешь, – задумчиво сказал Убер себе под нос. Посмотрел на пляшущего Мамеда. С того уже градом катился пот. – Эй! Все-все, спокойно, подземный Махмуд Эсамбаев. Остановись. Твой мэр – самый лучший в мире, уговорил. Сядь, отдохни, расслабься. Выдохни. И послушай, что я скажу… Тьфу, опять на какие-то стихи пробивает. Эй!
– Мэр! – крикнул Мамед.
– Я понял, – сказал Убер. – Не глухой. Стоять!!
Эхо от крика разлетелось над платформой. «Ять… ять».
Мамед остановился, тяжело дыша. Глаза снова стали нормальными – и будто смертельно больными. Он смотрел на Убера, полуседой, измученный, весь в испарине. Со лба катился пот, капал с густых бровей. Капля сорвалась с носа… разбилась о платформу…
– Видишь, странник? – Голос Мамеда был хриплый и надсаженный. – Уходи, пока можешь. Уходи. А мне… мне уже поздно.
Он повернулся и, пошатываясь, пошел обратно в «Краба».
Убер задумчиво потрогал лоб. Однако.
И тут снова раздался крик. Тягучий, тоскливый, мучительный. Так кричат киты на дне океана. Убер когда-то слушал записи. Совершенно инфернальный звук – звук вселенского одиночества. Прямо в животе от него леденело. Вот и тут что-то похожее.
Мамед вздрогнул, на мгновение остановился… Снова пошел как ни в чем не бывало. Исчез в дверях «Краба».
– Вот такой вот, сука, пердимонокль, – пробормотал Убер, глядя ему вслед.
– Есть хочешь? – спросила Нэнни безнадежно.
Прежде чем девочка ответила, Нэнни краем глаза заметила, что к палатке кто-то подошел. Высокий темный силуэт вырос за тонкой тканью, остановился… «Ну кто там еще?»
Мика сложила руки на груди, подняла плечи и угрюмо молчала. Она обиделась. Теперь это на полдня минимум. Нахохлилась как воробей, и даже есть не дозовешься, даже если будет умирать от голода. Мика всегда хочет есть. Нэнни вздохнула. А кто ж не хочет?
– Тук, тук, – сказали снаружи. – Дома есть кто?
Нэнни помедлила. Голос знакомый. Но не сказать, чтобы она была рада.
– Кто это? – спросила она.
– Ни за что не догадаетесь.
Ответил насмешливо-хрипловатый голос. По интонациям чувствовалось, что человек за стеной улыбается.
Мика подняла голову. Нэнни посмотрела на девочку с укором, та ответила угрюмым и неуступчивым взглядом. Фыркнула. Нэнни вздохнула. «Ох, когда же это кончится. Как я устала».
Еще этот приперся…
– Можно, – сказала она.
Полы палатки распахнулись, вошел Убер. Ему пришлось сесть на корточки, чтобы поместиться здесь. Несмотря на неудобство, скинхед с интересом огляделся. Увидел Мику, оценил ее угрюмость и обиду и поднял брови. Покивал.
– Я даже не буду спрашивать, зачем ты приперся, лысый, – сказала Нэнни.
Убер хмыкнул. Мика вдруг нарушила молчание и, словно продолжая разговор, произнесла:
– Это он.
Нэнни резко обернулась:
– Кто он?
– Ангел, которого послал мне Бог. Помнишь, я тебе рассказывала, Нэнни?
Нэнни вздохнула. Опять начинается.
– Что это за ангел такой? Господи боже, с черными перьями! Это ворона какая-то, а не ангел. – Она повернулась, оценивающе оглядела Убера с головы до ног. «А красивый мужик, хотя и лысый». – Страшный и наглый. И рожа бандитская у твоего ангела.
Убер засмеялся. Мика исподлобья посмотрела на Нэнни, затем моргнула, открыла рот… Похоже, любопытство сильнее обиды, подумала Нэнни злорадно.