Метро 2033: Питер - стр. 43
– Знаешь, почему негры в метро не живут? – спросил Уберфюрер вместо приветствия.
– Потому что вы им не даете? – догадался Иван.
– Почти, – Уберфюрер хмыкнул. – На самом деле мы тут люди посторонние, здесь если кто и виноват, так это Дарвин.
– Дарвин? А это кто? – сыграл простачка Иван. – Он что, тоже из ваших?
Седой скин заржал.
Уберфюрер терпеливо улыбнулся.
– Дарвин не из наших, как ты говоришь, но он создал теорию эволюции. Я разные книжки читал, меня не обманешь. Мол, мы произошли от обезьян. То есть кто от обезьян, выяснить как раз проще простого.
Мы – арии. То есть произошли от какой-то арийской праобезьяны, – заключил Уберфюрер. – Она, похоже, тоже много о себе воображала.
А фишка с неграми простая. Солнечного света здесь нет, верно? А без солнечного света в коже не вырабатывается витамин Д. То есть даже у нас, у белых, почти не вырабатывается, даже под лампами дневного света, как на Площади Восстания или на Садовой. А у негров так совсем. Они же, бедолаги, под южное солнце Африки заточены, под родные слоновьи джунгли. И вот, – сказал он, словно это все объясняло.
– Что вот?
– Знаешь, для чего нужен витамин Д?
Иван пожал плечами.
– Он, братишка, отвечает за ориентацию в пространстве. Бедные наши негры в метро стали теряться. Совсем бедолаги заблудились. Дорогу простую найти не могут. Вот и поумирали к чертовой матери. Синдром Сусанина, блин.
Значит, все-таки Кузнецов не ошибся, подумал Иван. Но мне отчаянно нужны хоть какие-то союзники. Цель оправдывает средства. А для этого нужно сделать один финт ушами… Точнее, даже два.
Так сказать, расставить точки на ё.
– Я не люблю фашистов, – сказал Иван обыденным тоном. – Отмороженные дебилы, вот они кто. Так я считаю.
Уберфюрер изменился в лице.
Тут Иван решил, что ему сейчас будут бить морду – и приготовился. Вместо этого Уберфюрер стал хохотать. Это было… неожиданно. Особенно когда вслед за вожаком начали ржать остальные скины. Стадо здоровенных морсвинов, елки. Еще бы посвистывали…
– Испугался? – спросил Уберфюрер. Усмехнулся. – Не бойся.
Иван поднял брови. В чем-то я ошибся. Не та реакция.
– Я сказал что-то смешное?
– Видишь, в чем штука, брат. Мы ведь фашистов тоже не любим.
Евреи, ненавидящие евреев? – подумал Иван. Н-да.
– Мы другие, – сказал Уберфюрер.
– Другие? – Иван огляделся, скинов было восемь человек, все лысые и наглые. – Что-то не похоже.
Убер хмыкнул.
– Мы правильные скины. Красные. Смотри, брат, – Уберфюрер закатал рукав, обнажилось жилистое предплечье с татуировкой – серп и молот в окружении лаврового венка. – Видишь? Мы не какое-нибудь нацисткое дерьмо… Имя Че Гевара тебе о чем-нибудь говорит? Хаста сьемпре команданте. До вечности, брат. Да-а. Вот это был человек!
Скин – это «кожа» по-английски. А в чем назначение кожи, знаешь? Защищать мясо от всякой малой фигни и предупреждать, даже болью, если фигня подступает большая. Вот, скажем, подносишь ты огонек зажигалки к ладони… ага, понял?
Иван кивнул.
– Если есть боль, значит, ты еще жив, брат, – сказал Уберфюрер. – Такие дела.
Кожа погибает первой.
Мы и есть «кожа» метро. Если бы не мы, вас бы уже сожрали. Или сидели бы вы на своих толстых капиталистических задницах и ждали, когда, наконец, вымрете совсем.
А мы заставим вас шевелиться. Хотите вы этого или нет.