Метка - стр. 4
Вообще-то тайн у нас быть не должно. В том-то и суть.
У меня тоже есть этот дар. С самого детства я читаю всех вокруг. В первый же день в школе я угодила из-за этого в историю. Спросила одного мальчика, почему его отец живёт отдельно. Когда мать того одноклассника в ярости заявилась к нам узнать, кто о них сплетничает, мама догадалась, что я прочла знаки на коже мальчика. Я и правда хорошо читаю, но работать чтецом не хочу. Мне нравится приоткрывать чужие тайны, видеть кусочки чужих жизней, но иногда я устаю от потока сведений, которые выплёскиваются на меня с кожи каждого встречного. Думаю, что не смогла бы смотреть в искажённые тревогой лица клиентов за столом чтений. Наверное, тяжело сознавать, что изображения на коже откроют чтецу самое сокровенное даже против твоего желания.
Моя мечта – стать чернильщицей, рисовать знаки, и я очень надеюсь хорошо сдать экзамены. Оценки у меня нормальные, учёба даётся легко, но я так много пропустила из-за папиной болезни, что впервые волнуюсь – боюсь, не успею всё наверстать.
Чем ближе центр города, тем больше магазинчиков попадается на пути. Пекарня, цветочная лавка, мастерская, куда мы сдаём в починку туфли и сумочки. Пыльная дорога сменяется булыжной мостовой, которая ведёт к главной площади. Там, в самой середине, сияет зеленью лужайка, окружённая каменными и деревянными зданиями. На траве – статуя Святого, самого главного из наших вождей во все времена.
Он стоит в центре бурлящего жизнью города, высокая бронзовая фигура, до пят закутанная в плащ, и смотрит на нас. Мне всегда нравилась его история – мы рассказываем её снова и снова как напоминание об истинной вере, освобождении души через превращение мёртвых в книги и конечно же о низменных поступках пустых. Из конца в конец площадь пересекают дорожки, по ним прогуливаются люди, разговаривают, ищут местечко присесть и выпить кофе.
На площади ясно чувствуешь, что в Сейнтстоуне самое главное. Всё, что важно здесь, важно и повсюду. Все города в округе полагаются на нас. В Сейнтстоуне заседает правительство, здесь принимают все серьёзные решения. Мне нравится жить в центре событий. Не знаю, как бы я чувствовала себя в маленьком городке, где о тебе всё известно и без знаков.
Иногда ветер приносит на площадь запах дыма из Дворца правосудия. Это большое круглое здание из камня и разноцветного стекла, увенчанное широкой трубой. Внутри всегда горит огонь, из трубы вырываются клубы дыма, застывающие над городом серовато-коричневыми облаками. Там, во Дворце, происходит взвешивание душ, туда мы с мамой пойдём, когда настанет наша очередь произносить имена мёртвых. Там учат законам веры и следят за их выполнением. Во Дворце готовят школьных учителей, ведь наше духовное образование не менее важно, чем достижения в науках.
На другой стороне площади, у меня за спиной, музей, моё самое любимое место в городе. Чтобы войти в дверь, надо преодолеть множество каменных ступенек, окружающих здание. Каменные колонны и сводчатые окна музея уходят ввысь. Снаружи здание выглядит мрачным и грозным, но внутри светло и уютно. Папа часто водил меня туда. В тени нависающей громады музея меня вдруг пробирает дрожь, и, судорожно сглотнув подступивший к горлу ком, я спешу дальше.
Впереди, за лужайкой, деревьями и скамейками, что-то происходит. Рабочие устанавливают громкоговорители на временной сцене у здания мэрии – огромной угловатой коробки, обрамляющей площадь с двух сторон. Понемногу собираются зрители, оставив скамейки и негромко переговариваясь, подходят ближе. Наверное, какое-то собрание, о котором я забыла.