Метель - стр. 21
– Горько! – раздался пьяный вопль.
– А ну закрыли рты, дети мои! – зычно сказал батюшка. Маша все пыталась понять: он-то как? Да здесь, похоже, была большая пьянка! – Сказано вам: это не невеста. Заблудшая овца.
– Я, действительно, заблудилась. А кто жених? – спросила она.
– Я, – сказал тот самый парень в костюме, который выбежал из церкви и схватил ее в охапку.
Непонятно почему, сердце ее забилось. Она вдруг вспомнила цыганку. «Посулам не верь, как год начнется, будешь в паре с бубновым королем…» Выходит, правда? Но разве можно верить гадалке?
– Вы можете объяснить, что здесь происходит? – спросила Маша, обращаясь к жениху.
– Запросто! – широко улыбнулся тот. – Отойдем в сторонку.
Они направились в темный угол, свечи, похоже, экономили, и здесь она и вовсе не могла ничего разглядеть, только слышала его низкий, с легкой хрипотцой голос. Язык ее собеседника слегка заплетался, от него сильно пахло водкой, но он вроде был трезвее, чем все остальные. Или ей опять показалось?
– Тебе надо согреться. У нас в автобусе есть, – зашептал жених.
– Что есть?
– Ну это… Согреться…
– Ни-ни! Я не пью!
– Ая что, пью? – обиделся он. Маша невольно улыбнулась. – Погодка-то, а? Не замерзать же?
– Я не пью водку.
– А что пьешь?
– Вино. Красное и белое. Ну, еще шампанское.
– Шампанское есть! – обрадовался он. – Как же! Но тебе сначала надо согреться. Как зовут?
– Кого? Меня?
– Ну да.
– Мария. Маша.
– А я Жора. Вот и познакомились! Ну, что? Греться будешь? Тогда идем со мной!
В деревянной церкви и впрямь было нежарко. К тому же дорожные приключения измотали Машу вконец, она чувствовала, как уходит из нее тепло. Жора схватил ее за руку и поволок к дверям.
На улице она поняла, что замерзает, и они с Жорой поспешно залезли в автобус. Двигатель работал, здесь было теплее, но тоже темно. Автобус был старенький, сиденья протертые, лампочки не горели, к импровизированному столу (картонка на переднем сиденье) прикреплена одинокая свеча. Она с трудом разглядела бутылку и разложенную на картонке нехитрую закуску.
– А ну, выйди! – велел Жора парню, сидевшему на водительском месте и тщетно пытавшемуся поймать хоть какую-нибудь радиостанцию. – Мне с девушкой поговорить надо! И радио выключи! Не слышно же ничего!
Тот хмыкнул, нажал какую-то кнопку и выпрыгнул из кабины в глубокий снег. Стало тихо. Они остались одни.
– Колька аккумулятор боится посадить, – пояснил Жора отсутствие электричества. – Автобус старенький, неизвестно еще, сколько нам здесь куковать. Хорошо хоть, соляры полный бак. Не замерзнем! Да еще вот это, – он кивнул на бутылку. – Ну что? Выпьешь?
– А стакан? – неуверенно спросила Маша. – Из чего пить-то?
– Стакан? – он огляделся: – Погоди! Где-то здесь фужеры есть, которые мы с Катькой должны были разбить вроде как на счастье! Сейчас найду! Я мигом!
Он нырнул в темноту и извлек откуда-то фужеры. Маша все пыталась разглядеть Жорино лицо. Вдруг дверь со стороны водителя опять открылась, в кабину запрыгнул какой-то мужик, с напором спросил:
– Ну, как, договорились?
– Договорились о чем? – не поняла она. Жора плеснул в бокал солидную порцию чего-то остро пахнущего. Она сделала глоток и сморщилась:
– Что это?
– Самогон. Чистейший, наш, грибовский.
– Да вы с ума сошли! Ни-ни, не буду ни за что!
– До дна, до дна, тебе согреться надо!