Метаэкономия рационального общества. Научно-исторические и социально-системные основания - стр. 32
«В середине XIX в. русскими учеными была разработана органическая теория общества в русской философской мысли сложилось целое направление, получившее название «русский органицизм»). Органицисты впервые предложили рассматривать общество, включая его хозяйство, в качестве единого социального организма, обладающего главным свойством системы живого организма, – неразрывностью…». В этом плане надо вспомнить так называемых «петрашевцев» и заметить, что не «разработана органическая теория», а сформировалось «органическое направление» в социально-философском мышлении, к тому же на базе европейского органицизма. Тем не менее эта констатация согласуется с отмеченным выше системным анализом становления первичной общественной формации, общины (на базе совр. научных знаний).
Далее автор говорит, соответственно, и о целостности и об иерахии в государственном управлении (по сути в самоуправлении), и заключает:
«Из этого следует, что общество является целостным организмом, который можно рассматривать только в единстве всех его составных элементов, не отрывая экономическую динамику от этнической, а экономику – от культуры. Однако такое восприятие общества и его национального хозяйства возможно только на основе системного анализа, объединяющего различные подходы и различные методы, дающие в итоге искомый результат: реальную картину реального хозяйства и общества».
В подразделе о важном «принципе гомеостаза» (с. 67) Олейников, ввиду пренебрежения научными знаниями о нем, вводит читателей в заблуждение:
«В основе буржуазно-либеральных теорий мотивации и рыночного поведения «экономического человека» лежит принцип гомеостаза. Эти теории, как подчеркивает В. Франкл, «изображают человека таким, как если бы он был закрытой системой. Согласно этим теориям, человек в основном озабочен сохранением или восстановлением внутреннего равновесия, для чего ему необходима редукция напряжения»*. В. Франкл пишет: «Фон Берталанфи смог показать, что даже в биологии уже нельзя опираться на принцип гомеостаза. Гольдштейн, опираясь на материалы изучения мозговой патологии, представил подтверждения своего тезиса о том, что стремление к гомеостазу является не характеристикой нормального организма, а признаком патологии». Таким образом, принцип гомеостаза не может служить достаточным основанием для объяснения человеческого поведения**.
Американский экономикс открыто провозглашает принцип гомеостаза в качестве своей основы, теоретически обосновывая стремление к личному успеху, к максимальному удовлетворению личных потребностей и максимизации личной выгоды в качестве якобы главных целей экономического поведения человека». В итоге Олейников заключает:
«Общество в целом не может функционировать на основе принципа гомеостаза, принимающего в хозяйственной деятельности форму равновесия (баланса или компромисса) интересов. Баланс интересов – это лишь некоторое равновесие своего и чужого, личного и общественного начала, но только в виде юридического равенства».
Если рассмотреть научное понимание гомеостаза (давно утвердившееся в теоретической биологии и медицине) [24—26], то можно видеть, что суть его не в «уравновешивании», а в функциональной стабилизации систем организма. Таким образом, понимая внесение его в общество самим человеком, можно системно представить необходимость «общественного гомеостаза» следующим образом. Гомеостаз в организме обеспечивает функциональную инвариантность, стабильность систем и, стало быть, всего организма относительно внешних и внутренних возмущений. Следовательно, и в обществе гомеостаз необходим именно в таком системном качестве, обеспечивая инвариантность, стационарность функциональных систем и комплексов, соответственно и функциональных свойств человека, как структурно-функциональной Единицы в системах общественного производства, и человеко-машинных систем, больших функциональных систем общества. При этом в обществознании научно правильнее использовать термины гомеостатика [27; 28] и/или функциональная стационарность (инвариантность).