Месяц на море - стр. 46
– Тише, пожалуйста!
– Тс-с!
– Прошу вас!
Этот концерт Архипова совершенно не запомнила. Она отметила, как прекрасно выглядит маэстро Спиваков, какая очаровательная солистка и какая милая первая скрипка. Она услышала знакомые звуки увертюры Верди, но все это были лишь эпизоды. Большую часть времени она разглядывала зал, сумерки Михайловского парка, картины и думала о том, как иногда причудлив путь событий. Только утром она обижалась на этого человека, возмущалась его черствостью, непониманием. Настолько возмущалась, что вдруг почувствовала равнодушие. «Как равнодушны мы бываем к грубым людям в трамвае. Наступили на ногу, не извинились, мы на секунду обиделись и… забыли!» – думала Александра под звуки скрипок. Она искоса посмотрела на Колесникова и обнаружила, что он весь поглощен концертом. Он не придуривался, а, казалось, полностью погрузился в звуки. «Любит он музыку, не придуривается. Интересно, что же он пишет?» – Архипова нашла руку Колесникова и сжала ее. Он не ответил, а чуть позже аккуратно высвободил ладонь.
Концерт был одноактным. Несколько небольших музыкальных произведений, рассказ маэстро о том, как возникла идея устроить такую встречу… Потом вышли спонсоры, что-то вручали солистам. Архиповой это было неинтересно, Колесников тоже проявлял нетерпение. Как только приличия позволили сорваться со своих мест, они оба бросились на улицу.
– Как хорошо на свежем воздухе, – сказала Архипова, – музыка тоже красивая, но…
– Душно, вот и вся проблема, – сказал практичный Сергей Мефодьевич.
– Странные мы. Народ там тусуется, обменивается мнением, не спешит, с бокалами шампанского бродит…
– А нам некогда, – привычно бросил Колесников.
– Куда мы можем спешить в такое время? Уже около двенадцати.
– Есть одно место. Туда тоже попасть непросто.
– О, – только и вымолвила Александра. Про себя она подумала, что не прочь бы уже лечь в постель.
Несмотря на поздний час, машин на улицах было полно. И опять Колесников приятно удивил ее. Он не ворчал, а ехал спокойно, мурлыкая себе под нос. Архипова прислушалась.
– «Сила судьбы», Верди.
– Что? – не понял Колесников.
– «Сила судьбы». Ты пытаешься напевать увертюру.
– А, да. Она мне очень нравится. Полнотой своей. И законченностью.
– Симфоничностью, я бы сказала.
– Молодец, правильно уловила.
«Знал бы он, что у меня тоже музыкальная школа за плечами и собиралась я быть пианисткой. Но лучше этого ему не говорить. Или я уже сказала?» – Архипова вдруг испугалась, что она совершенно не помнит их разговоров. «Как же так?! Он так интересно рассказывает… Вон про цилиндры, шляпы касторовые рассказал, а я не помню, о чем мы говорили неделю назад! Надо быть внимательнее, нельзя обижать человека!» – Архипова подобралась и стала внимать словам Колесникова.
– …Вот тогда они, его друзья, решили дописать его реквием… – донеслось до нее.
– Сережа, про реквием поняла, а куда едем-то?
– В ресторан. Нет, в кабачок. Там атмосфера такая, понимаешь… необычная. А вот мы приехали…
На стоянке, куда они заехали, горели огни. Вернее, факелы. Факелы крепились на высоких кольях и освещали площадку тревожными всполохами.
– Ну-ну. – Архипова разглядела человека в средневековой одежде.
Колесников бросил ему ключи:
– Отгоните на задний двор. Возвращаться на такси будем.