Месторождение №3. Колыбельная - стр. 31
Хозяйка в очередной раз проявила дюжую безалаберность в вопросах дрессировки и оставила собаку спать на кровати. Поэтому мешки под глазами удачно дополнялись рыжей шерстью, налипшей на домашнюю футболку. На фоне Беляны, выспавшейся и свежей, как майский ландыш, я смотрелась особенно колоритно.
Разумеется, по закону подлости в такое чудесное утро Лют не мог не прийти пораньше.
Тайку его появление привычно привело в восторг, и она немедленно затребовала внимания и ласки, едва не сшибив его с высоты купола в сугроб. Лют, что характерно, даже не стал пытаться поймать животину и устоять на ногах, а сразу отскочил вбок – и возжаждавшая особистского тела собака в пресловутый сугроб воткнулась в гордом одиночестве. Снег Тайку обрадовал не меньше (в нем можно было с шумом рыться), но я все равно зазвала ее обратно в купол – поутру красный столбик в термометре обнаружился ниже собственно шкалы, начинающейся с красочной отметки в минус пятьдесят. Что-то подсказывало, что в такую холодрыгу золотое правило в духе «никто не подозревает человека с собакой» даст сбой, даже если собака будет стильной.
Беляна, выглянувшая в купол следом за мной, вся съежилась и покрылась гусиной кожей. Закутанный до шарообразного состояния Лют поглядывал на нее с сочувственным пониманием и дверцу купола закрыл сразу же, как только Тайка смирилась с неизбежным и поднялась наверх.
– Можно, я у тебя останусь? – жалобно простонала Беляна, поспешно ныряя обратно в дом. – Вы же все равно скоро уйдете, третьей лишней я не буду…
– Оставайся, – легко согласилась я: после вечерней вспышки выгонять людей на мороз (тем более такой!) меня уже что-то не тянуло.
Найден здесь бы непременно вставил что-нибудь про то, что еще одна девушка никогда не бывает лишней. Лют, к моей радости, шутить на подобные темы не собирался, да и вообще держался несколько настороженно – будто ждал, что я снова сорвусь. Заговорить со мной он рискнул, только когда Беляна, обрадованная разрешением переждать утренний морозец, привычно выкрутила до упора регулятор температуры на водонагревателе и прочно оккупировала ванную комнату.
– Все еще сердишься?
– Нет, – призналась я, чувствуя себя так, будто одним вопросом из меня вышибли весь воздух. – Наоборот, хотела извиниться. Вчера я…
– Забыла, что мне есть восемнадцать, – подсказал Лют, видя, что я не могу подыскать слова. – И что я могу исполнять приказ.
Снимать парку он не торопился, и я, проглотив неуместное любопытство (как выглядела татуировка целиком, я еще не видела), отправила особиста в кресло возле буржуйки, наградив за послушание большой кружкой чая. Тайка немедленно уселась у подлокотника, быстро убедилась, что ничего вкусного здесь не дают, но уходить не стала.
– А ты исполняешь приказ? – осторожно спросила я, когда Лют растекся по креслу, блаженно щурясь на огненные отсветы на полу.
– Не официальный, но исполняю, – признался разомлевший особист – и тут же подобрался, выдав привычное: – Только не требуй подробностей. Тебе это ничем не грозит. Честно.
– Что, твой излишне догадливый начальник решил, что нечего тянуть резину с крысами и пора татуировать людей? – все-таки поинтересовалась я.
Лют прищурился, почти сомкнув ресницы, и укоризненно покачал головой.
– Женщина, тебе известно, что любопытство сделало с несчастной кошкой? Или все твои познания в области притч ограничиваются скучающими драконами?