Место встречи посещать нельзя - стр. 23
Поняв, что дело идет на лад, Дмитрий Григорьевич окончательно повеселел. Похоже, для него тоже было делом принципа не пустить никого постороннего в могилку к дедушке Степану.
Кто он такой этот Дмитрий Григорьевич? Еще один родственник? Или, как он сказал, что-то в этом роде?
– Вот и славно! Значит, завтра я жду от ваших родителей окончательного решения. А уж вы со своей стороны постарайтесь расписать им все преимущества моего предложения.
– Тогда мы пойдем?
– Куда это вы пойдете? Сейчас вас доставят по домам с максимальным комфортом.
Григорий Дмитриевич о чем-то пошептался со своими телохранителями, те в свою очередь пошептались с охранниками, и всю дорогу до города эти четверо развлекали своих пассажиров как только могли.
Все закусочные, все кафе-мороженое и игровые развлекательные центры были в распоряжении Фимы с Олегом. Нетрудно догадаться, что спонсировал этот невиданный праздник жизни все тот же Дмитрий Григорьевич, всерьез вознамерившийся задобрить детишек.
И это ему удалось. Домой брат с сестрой приехали с твердым убеждением, что полученное ими предложение – штука выгодная. Олег даже не поехал к своей маме, остался ночевать у отца.
– Никогда так здорово не проводил время, – шепнул он сестре.
И Фима с радостью подтвердила, что и она тоже.
Теперь дело было за малым: брату с сестрой требовалось уговорить старших, в том числе и бабушку, на смену кладбища. И если с родителями, тетей Лизой и дядей Колей проблем не возникло: все с интересом выслушали предложение и согласились, что оно весьма заманчиво, – то бабушка снова поставила все с ног и на голову.
– Ни за что! – твердо заявила она. – Ни за что не позволю тревожить прах моего дорогого Степушки. Ему и так досталось при жизни, убили его бедного ни за что, ни про что, а теперь еще и после смерти покоя ему не будет! Не допущу!
– Мама, но этому человеку очень нужно именно это место.
– Зачем?
– Этого мы не знаем. Приглянулось оно ему.
– Ах вот как! Значит, для какого-то ворюги-чинуши место это хорошее, а для моего Степушки, который был кристальной души и честности человек, нет? Плохого же вы обо мне мнения, если думаете, что я польщусь на жалкие подачки этого типа! Не видать ему Степушкиного погоста, как своих ушек!
Бабушка была настроена очень решительно. И даже прибавка к пенсии, которая пришла ей на следующее утро и составила даже не семь, а целых восемь тысяч, не подействовала на нее никак.
– Ну и что, пенсия? Можно подумать, она у меня раньше была маленькая!
– Мама, вообще-то маленькая.
– А вы уже и рты раскрыли на мою пенсию. Купил он вас! Продались вы ему! О, горе мне! Я вырастила не детей, а продажные шкуры!
И бабушка легла умирать. Так она поступала всякий раз, когда близкие ее расстраивали. Но в этот раз ей долго изображать умирающую не пришлось, потому что ее сыну позвонили из полиции, после чего у бабушки появился реальный повод для тревоги.
– Меня зовут Коршунов Владимир, – представился звонивший. – Я являюсь старшим следователем. Ваши дети вчера присутствовали при убийстве Елены Лукошкиной, мне необходимо их допросить.
– Лукошкина? Убита?
– Вам незнакома эта фамилия?
– Это наша дальняя родственница. Даже не совсем родственница, а, скорее, знакомая. Да и познакомились мы с ней как бы заочно.
Витя говорил и чувствовал, что молчание в трубке все больше и больше наполняется подозрительностью.