Место Карантина - стр. 17
Панель управления оказывается запутанной, некоторые из команд остаются непонятны. Все же я осваиваюсь по большей части – узнаю, как менять вид за окном, цвет и прозрачность штор, комнатную температуру и влажность. Обнаруживаю музыкальный пульт, долго перебираю мелодии и стили. Экспериментирую с рисунком стенных обоев, все они напоминают одно и то же – молочные спирали в кофейной чашке. Это явный намек; я задумываюсь, потом пытаюсь нарисовать смутно знакомое – разводы инея или правильную, идеальную снежинку – но у меня ничего не выходит. В раздражении я выкрашиваю стены в ровный светло-оранжевый цвет, выключаю музыку и встаю – мне вдруг очень хочется видеть Эльзу.
Соседка сидит на диване в гостиной и рукодельничает – вышивает что-то на куске светлой ткани. Очевидно, в ее шкафу тоже нашлось кое-что ей по вкусу.
«Затворник! О чем вы говорили так долго? О чем вообще можно так долго говорить?» – восклицает Эльза, делая вид, что сердится, но я знаю, что она рада меня видеть. На ней юбка горчичного цвета и серый свитер, янтарное ожерелье и такой же браслет на запястье.
Я подхожу и сажусь рядом, Эльза тут же отодвигается чуть в сторону – недотрога! Улыбается мне – радушно, вежливо, но как-то отстраненно – и говорит: «Вот, это наша скатерть. Я люблю, когда каждая вещь в доме имеет свое лицо. – Потом кладет вышивку на диван между нами и интересуется: – Ну, ты как? Как ощущение новичка? Как память?»
Я признаюсь, что похвастать мне нечем.
Эльза успокаивает меня: «Терпи. Все придет – вот и я сначала ничего не помнила, кроме вертолета и гранитной скалы внизу. И потом – в мгновение: взрыв, огненный шар… В общем-то, милосердно – я не успела испугаться. Затем, через сутки, я стала вспоминать без остановки – и во сне, и прямо так, вот здесь. Тот курорт, где я отдыхала, моих соседей по этажу… Они затеяли катание над горами и потащили меня с собой, придурки… Ну а после – все остальное: детство, юность. Я видела картины, подходя к окну – не то, что за окнами, а что происходило со мной когда-то. Нестор помог конечно, он вообще очень обходительный мужчина. Знаешь, из таких, что не болтают почем зря!»
Я бросаю на нее косой взгляд. Чувствую досаду – неужели это ревность? Отворачиваюсь, злясь на себя, и спрашиваю нарочито-безразлично: «Вы уже говорили с ним про, собственно, Карантин? Почему-то мой советник-друг не склонен распространяться на эту тему».
«Говорили как-то, – Эльза пожимает плечами. – Что-то про иллюзию, анабиоз… Массовая иллюзия – звучит знакомо. В это довольно-таки легко поверить».
«Легко… – я задумываюсь. – А как насчет устройства мира? Локальные вселенные, каждая со своей физикой? Метабрана, которая всегда рядом?»
Эльза делает гримаску: «Что-что? Ну уж нет, про такое не было речи. Мой Нестор тактичен, он не ставит меня в тупик. И он заботлив – выбирает для меня сны. Я все-все стараюсь записать в дневник – а ты ведешь дневник? Пора начинать, это хорошая привычка!»
«Еще советчица…» – думаю я и пытаюсь шутить: «Я попробовал нарисовать фрактал – вместо дневника – но у меня не вышло».
Эльза отмахивается: «Не умничай, я не знаю такого слова. Ты заметил, кстати, что мы говорим на одном языке? Но по губам тут не прочитаешь фраз…»
Мне в голову приходит еще одна мысль. Я иду в свою комнату, беру блокнот с карандашом, возвращаюсь в гостиную и жестом приглашаю Эльзу к столу.