Место для нас - стр. 42
Флоренс закрыла за собой дверь и села на один из стульев красного дерева с высокой спинкой. По слухам, профессор Ловелл «вызволил» эти стулья из заброшенного палаццо неподалеку от Фьезоле.
– В общем, – сказала Флоренс, – я хотела попросить у вас маленький отпуск в ноябре. На три дня примерно.
– Насколько я понимаю, это не для работы на «Курто»?
– Нет, просто выходные. Надо навестить родителей.
Флоренс сунула руки в карманы юбки и улыбнулась настолько очаровательно, насколько могла.
Профессор Ловелл вздохнул и закатил глаза, словно пытался рассмотреть соринку, прилипшую к брови. Флоренс наблюдала за ним, гадая, как ему удается так долго сохранять неподвижность. Он был похож на сову.
– Джордж? – произнесла Флоренс через несколько секунд. – Джо-ордж…
– Флоренс. Опять?
– Что «опять»?
– Отпуск в середине семестра.
Флоренс лихорадочно попыталась припомнить, на что он намекает.
– А, вот вы о чем! Но это было два года назад, и речь шла об операции. Мне удалили родинку, что вызвало последствия.
– Ну да, да, ваша знаменитая родинка на спине, – проговорил профессор Ловелл таким тоном, словно сильно сомневался в этой истории.
– У меня потом было заражение крови. Я чуть не умерла.
– Полагаю, это некоторое преувеличение?
Флоренс скрестила руки на коленях. Она давно знала профессора Ловелла и понимала, что спорить с ним бесполезно. А она до сих пор ясно помнила монахинь в больнице и то, как она то приходила в себя, то снова теряла сознание. Будто сквозь туман до нее доносились голоса монахинь, тихонько переговаривавшихся по-итальянски и пытавшихся понять, католичка ли эта синьора и хотела ли бы она, чтобы над ее телом были произнесены молитвы, поскольку пребывать на этом свете ей явно осталось недолго.
– Пожалуйста, простите. Мне жаль, что так получилось. – Спорить с Джорджем, когда он был в таком настроении, не стоило. – Моей матери исполняется восемьдесят лет. Я просто обязана присутствовать на семейном торжестве.
– Гм-м-м. – Профессор Ловелл кивнул. – Ну да, пожалуй. Но, профессор Винтер, мы с профессором Коннолли вот о чем говорили на днях…
При упоминании имени Питера Флоренс едва заметно улыбнулась.
– Это была его идея, и, наверное, сейчас самое подходящее время, чтобы спросить вас… Не желаете ли вы немного отдохнуть?
Уж не сошел ли профессор Ловелл с ума?
– Об этом я и веду речь. Да. Три дня в ноябре.
– Нет, Флоренс. – Рука профессора решительно легла на крышку старинного письменного стола. – Я имею в виду семестр. Или пару семестров. Чтобы у вас было время поразмыслить над своими планами. – Он старался не встречаться с Флоренс глазами. – Вы у нас женщина занятая – особенно теперь, когда появилась работа для Курто.
Слово «Курто» он произнес так, как мог бы произнести «злокачественная опухоль» или «нацист».
Флоренс озадаченно воззрилась на профессора.
– Как же… Мне нужно закончить доклад «Беноццо и идентичность» для конференции в декабре – вряд ли вы об этом забыли, Джордж. И моя книга… мне еще много предстоит прочесть, чтобы закончить ее. Очень много.
Профессор Ловелл насмешливо хохотнул.
– Ваша книга? Ну да, конечно.
– Безусловно, она не того уровня, что книга Питера… – начала Флоренс.
Джордж фыркнул. «Ну, ясное дело, не того уровня», – подумала Флоренс.
– Тем не менее она важная. А курс весенних лекций… Мне нужно всего лишь три дня в следующем месяце, а вовсе не два семестра.