Место для мести - стр. 16
– Кто здесь?
В ответ тишина. Померещилось? Послышалось? А может, это прикалываются дети на лестничной площадке? Хотя, он же почувствовал прикосновение.
Нагнувшись, Алексей начал шарить ладонями по грязному полу. Отыскав телефон, схватил его и сразу же выронил вновь. Заработал лифт, кабинка качнулась, сидевший на корточках Лёха упал вперед.
Включился свет. В грузовом лифте кроме него никого не оказалось. Алексей чувствовал себя намного некомфортней, чем в день, когда студентов впервые привели в анатомичку.
История в точности повторилась спустя месяц. Лифт замер между этажами, в кабине стало темно, и четкий детский голосок снова обратился к Алексею:
– Дяденька, мне восьмой.
– Кто ты? – вопрос скорее напоминал стон.
– Алеша, – ответили из темноты.
– Я тоже Алексей.
– А я знаю.
– Откуда?
– Я вас вижу в лифте каждый день.
Лёха отступил назад, надавив всей пятернёй по планке с кнопками.
Зажегся желтоватый свет, кабинка кашлянула и, закряхтев, стала подниматься на двенадцатый этаж.
Из лифта Лёха выскочил как ошпаренный. До двадцати двух лет он ничего не боялся, и вдруг превратился в неврастеника, стал вздрагивать по ночам, не смотрел фильмы ужасов, но главное, появился страх перед покойниками в анатомичке.
Разумеется, грузовой лифт начал игнорироваться, Алексей пользовался только пассажирским, а когда тот в очередной раз оказывался на ремонте, спускался и поднимался по ступенькам. Не очень удобно, зато для здоровья полезно.
В конце марта Лёха встретил на первом этаже соседку. Бабка как раз ждала, когда спустится грузовой лифт, и Алексей, чтобы не подниматься пешком, решил сесть в лифт вместе с пенсионеркой. Вдвоем не так страшно, успел подумать он, прежде чем ступил в спустившуюся кабину.
Поехали. И сразу же погас свет. Лифт встал.
– Ой, батюшки! – пробормотала бабка. – Опять застряли. Алеша, ты здесь?
– Здесь, – ответил Лёха, удивившись, что старухе известно его имя.
– Да я не с тобой разговариваю, – сказала из темноты старуха.
– А с кем?
Повисла пауза, а потом послышался детский голос:
– Мне восьмой этаж.
– Сейчас, миленький, сейчас поедем, – засюсюкала бабка.
Лёха стоял, ни жив, ни мертв. Как будущий медик он сразу сообразил, у старухи не в порядке с головой.
В темноте бабка начала шуршать полиэтиленом, а когда зажегся свет, Алексей увидел, как старуха достала из сумки два печенья. Не обращая на него внимания, она наклонилась, положила печенье на пол, перекрестилась и, как ни в чем ни бывало, уставилась на коричневые створки лифта.
– Зачем вы это сделали? – спросил Лёха. – И с кем разговаривали?
Бабка жестом показала, чтобы он вышел за ней на её этаже. Лифт открылся на седьмом, они вышли, а как только дверцы закрылись, старуха зашептала:
– В лифте душа Алешеньки осталась. Как грузовой застрянет, он сразу там появляется, просит на восьмой этаж его отвезти.
Лёха молчал, он ждал продолжения.
– Четырнадцать лет прошло, как Алешку пьяные изверги в лифте задушили. Ты на будущее знай, если в лифте часто застревать стал и голос Алешеньки слышишь, оставь ему что-нибудь вкусненькое: конфету, печенье, яблоко. Худого он тебе не сделает, одиноко ему там, скучно, вот и останавливает изредка лифт, – с этими словами старуха потопала к своей квартире.
На следующий день Лёха зашел в лифт, нажал на двенадцатый этаж, приготовившись к встрече с призраком. Лифт остановился приблизительно между четвертым и пятым этажами.