Месть мажора - стр. 7
– Эрик, быстро мыться и за стол. Завтрак остывает.
– А что у нас на завтрак? – втягиваю ноздрями воздух, пахнет жареным. – Блинчики?
– Разбежался! – хохочет Лера. – Некогда мне блинчики печь, кашей и тостами обойдешься. У тебя есть пять минут. Шагом марш в ванную!
Она звонко хлопает меня по заду и убегает в кухню, а я закрываю глаза от блаженства. Лерка всегда такая, немного грубоватая пацанка, может отбрить любого, но только она держит меня на привязи, ни одна красавица мира не заменит мою любимую.
Взлетаю над кроватью, несусь в душ, потом сажусь за стол. По привычке еще ною:
– Зачем ты поднимаешь меня так рано? Куда мне торопиться?
– Молчать, бездельник! – Лерка хлопает ладошкой по столу.
– Есть, товарищ генерал, – сую нос в тарелку, – пахнет убийственно.
– Вот и ешь.
– Вкуснотища! – восхищаюсь я геркулесовой кашей, которую с детства ненавижу.
Лерка об этом знает, поэтому специально сварила ее, чтобы наказать меня: явился к ней ночью пьяный, на мальчишнике отрывался.
Мой приятель, Димка Михеев, решил жениться и заронил мне в голову такую мысль. Наши с Лерой отношения пора вывести на новый уровень, только как быть с отцом? Тот спит и видит меня женатым на дочери компаньона. Уже распланировал жизнь до гроба, даже слышать не хочет о моей девушке.
– Бездельники другой еды не заслуживают.
– Лерка, выходи за меня замуж, – слова срываются сами, помимо моей воли, и тут вдруг понимаю: это не случайность, а выверенное решение.
Она откладывает ложку в сторону, иронично смотрит на меня.
– Как только, так сразу, – отвечает серьезно, а глаза улыбаются. – Вот когда работать начнешь, тогда и выйду.
– А зачем мне работать? Батя близко к холдингу не подпускает. Я и без работы богатый, наследство получу.
– Вот тогда и поговорим о женитьбе.
– Лер, так нечестно, – хлопаю ресницами и обиженно отпячиваю нижнюю губу, – пока батя созреет поделиться богатством, я состарюсь. И если я тебе молодой и красивый не нужен, то уж дряхлый и беззубый старик точно не пригодится.
– Ничего не знаю! С тунеядцами и мажорами мне не по пути! – Лерка вскакивает, чмокает меня в щеку и несется к выходу. – Посуда на тебе. Дверь сам закрой. Пока!
Я смотрю в окно, как она бежит по двору, скрывается в арке. Через секунду показывается и машет мне рукой: знает, что жду.
Сердце заполняет нежность. Только эта девушка мне нужна, только она. Идея приходит в голову мгновенно.
Скидываю посуду в раковину, потом помою, хватаю блейзер и спускаюсь вниз. Так и знал: секретарь, приставленный ко мне отцом, ждет у машины. Заметив меня, он обегает авто и распахивает дверь салона:
– Доброе утро, Эрик Борисович. Куда едем?
– Привет, Санек. В ювелирный салон. Самый крутой. Ферштейн?
– Ферштейн, только…
– Что еще?
– Борис Сергеевич велел привезти вас в особняк.
– Обойдется.
– Как скажете.
Телефон звонит, когда мы уже подъезжаем к салону. Смотрю на экран и кривлю губы: батя. Опять начнет орать, что единственный наследник его многомиллионного состояния прожигает жизнь в клубах и ресторанах.
– Чего надо? – отвечаю намеренно грубо, чтобы сразу отстал.
– Ублюдок! – рявкает папаша. – Ты как с отцом разговариваешь?
– Прости, насчет ублюдка не ко мне. Рожден в законном браке.
– Я язык твой поганый отрежу.
– Вперед, если достанешь.
Ловлю в зеркале осуждающий взгляд секретаря. Но мне плевать, последнее слово всегда остается за мной. С некоторых пор по-другому разговаривать с отцом не могу.