Месть Империи 2. Боги Севера - стр. 24
Возможно, будь у Томазо уровень повыше, связь с кристаллом была бы не так мучительна. Нет, он не был глуп, и это подтверждала сама жизнь, просто для следующего уровня нужен был другой склад ума, а может, другое состояние души, умение оторваться от земного, насущного и сиюминутного, а этого Томазо Ганьери не умел. Он был прагматиком с головы до пят еще с тех времен, когда он вместе с Эрторием Данациусом и Странником сидел на одной скамье школы Высшего Разума. Они были странными друзьями, этакая троица абсолютных противоположностей. Про Странника и говорить нечего, тот всегда был не от мира сего, даже имени его настоящего в школе никто не знал. Эрторий тоже был чудаком еще тем, его больше всего волновала мировая гармония, построение общества без насилия и государства. Общества, основанного на духовной свободе человечества. А он, Томазо, был единственным здравомыслящим человеком из них. Они трое были такими разными, но это не мешало им дружить и проводить много времени вместе, споря и пытаясь убедить друг друга в правильности только своей точки зрения.
Томазо вдруг вспомнил тот день, что стал роковым для их дружбы. Они еще совсем молодые, но Эрторий и Странник – уже магистры пятого уровня. В тот день их должны были избрать членами Высшего совета школы. Томазо втайне им жутко завидовал и не понимал тогда, почему им удается то, с чем никак не совладать ему, ведь он не глупее, а во многих науках успешнее их обоих. День начался с обычного, ничем не примечательного спора. Странник, подначивая Эртория, завел разговор, что ошибочно рассматривать весь остальной мир только как периферию империи.
– Она по-прежнему сильна, – он говорил, как обычно слегка растягивая слова, – но не вечна, как и все те государства, что расцветали и рушились до нее. У нас принято оперировать лишь теми силами, что нам известны, а как же весь остальной, неизвестный нам мир вокруг? Возьмем хоть север. Там зреет огромная сила! Сейчас варвары раздроблены на сотни племен и подперты границей империи, но стоит там появиться вождю, способному объединить их, и они прорвут наши кордоны с той же легкостью, с какой ледоход сметает речную плотину. Какую гармонию тогда ты сможешь предложить этим людям, жаждущим только убийства и грабежа?
Эрторий в свойственной ему манере ответил отрывистым безапелляционным тоном:
– У тебя неверный первоначальный посыл, Странник. Не варвары прорвутся к нам. А империя будет расширяться на север, неся диким народам гармонию и просвещение.
Странник иронично хмыкнул:
– Наивно, мой друг! Просвещение им понадобится только после того как они насытят свое голодное брюхо и набьют свои амбары награбленным в империи добром.
Эрторий не любил эту снисходительную манеру друга, поэтому продолжил излишне жестко:
– Ты мыслишь не как ученый, а как обычный имперский чиновник. Для чего тогда, по-твоему, существует школа Высшего разума? Не солдаты, а мы, ее адепты, должны нести варварам истинный свет Астарты, понимание ценности и уникальности человеческой жизни.
– А хотят ли они этого? – Лицо Странника напряглось, он тоже начал горячиться. – Ты их спросишь? Или уподобишься тем фанатичным приверженцам Огнерожденного, коих все больше и больше бродит по улицам наших городов? Они тоже считают, будто несут свет истинной веры. Может быть, ты, как и они, попросту уничтожишь всех, несогласных с тобой?