Месть Бернштейна - стр. 4

– Далеко от гуманизма выпускать на волю человека, не знающего что такое гуманность. Кто вам приказал? – сыщик ткнул у него перед носом указательным пальцем, еще сильнее наклонился, накрыв своей тенью.

Надзиратель оставался неумолим и с каменным лицом.

– Вы ничего от меня не получите. Хотите знать это – возвращайтесь с ордером. А сейчас выметайтесь, пока вас отсюда не выкинули. – проговорил он.

Воронин долго испепеляюще смотрел ему в глаза, ненавидя сейчас его в эту минуту. Однако, Павел Николаич узнает все необходимое и без этого сморчка. Прямо и непосредственно от Василисы фон Бернштейн.

Он попытался достичь своей цели опосредованно – не вышло. Теперь будет достигать непосредственно.

– Ну и подавись своими тайнами. – сказал сыщик, развернулся и зашагал прочь.

****

Воронин точно знал кто стоит за смертью ее брата. Но почему-то намеренно покрывал и не хотел признаваться кто именно. В любом случае, как бы там ни было, убийце не избежать возмездия. Она найдет его. Из-под земли достанет, если нужно. Отто будет отомщен. За родню Василиса готова на все.

Такие мысли посещали ее не здоровую голову. Она сидела в кресле своего брата и представляла, как будет мстить. Подбирала варианты и строила идеи, как именно свершить возмездие за столь тяжкий грех и боль, что им была причинена. Впрочем, ее жизнь никогда не была сахаром. Только солью.

Во всю моросил дождь. Темно-серые тучи затянули небосвод. Павел Николаич Воронин дожидался прихода гостьи. Он стоял и смотрел в окно. На спешивших по своим делам прохожих, на проезжающие или встающие в пробки машин. Много воды утекло с их последней встречи. Да что уж тут. За прошедшее с той поры время Воронин раскрыл целых два дела. Разбил в пух и прах армянскую мафию в Сочи… спас главврача фешенебельного курорта в горах Сибири, от другого врача, правда оба уже были на том свете, а сам санаторий закрылся и пустовал. И вот снова Аглая. А ведь при их последней встрече, Воронин не постеснялся приложить ее милой головке рукоятку своего револьвера, чем очевидно слегка вправил ей мозги, что собственно и послужило поводом, что она решила убить Бернштейна… или у нее были иные причины?

Мысли сыщика прервал стук в дверь. Он развернулся и пересек комнату. Воронин снял золотую цепочку, повернул по часовой стрелке ключ и открыл.

– Ну привет. – усмехнулась Аглая, стоя на пороге. – Давно не виделись.

– Давненько. – вздохнул Воронин. – Прошу.

С этими словами Павел Николаич отошел в сторонку, пропуская гостью в дом. Аглая, одетая в новую кожаную куртку с белоснежным мехом, в черные, узкие обтягивающие упругую попку и бедра джинсы и белые ботильоны со шнуровкой, переступила порог, прошла вглубь и остановилась по центру гостиной, с любопытством и долей восхищения осматривая обстановку.

– А у тебя уютно. – заметила она. – Мне тоже пора сделать ремонт. – Аглая опустилась на диван и откинулась на подушки.

– Рад, что ты оценила. Выпьем? В этот раз я угощаю.

– Что у тебя есть? Мне бы согреться. На улице такой дождь и мрак… я все продрогла.

– Я принесу нам чай.

Воронин ненадолго удалился и вскоре вернулся, заняв кресло, напротив. Кресло и диван разделял камин.

– Ты ударил меня по голове, связал. Как же мне хотелось тебя тогда убить. – ядовито сказала Аглая.