Мерзавцы - стр. 20
Открывает рот, но не издает ни единого звука. Глаза как озера: наполняются слезами, которые мгновение, и изольются.
– Не хотела я с ним ехать, – выкрикивает зло. – Он пригрозил, что всем расскажет о том, что было вчера, если не поеду, – как ребенок поджимает нижнюю губу. – И курить заставил.
– А остальное все хотела, Лер? – хмыкаю я. – Или злой и страшный серый волк тоже заставлял? Ладно, все. Забыли. Садись в машину.
– Садись, да? – мямлит, сжимает пальцы в кулаки. – И что ты меня заставишь сделать? Тоже курить? Или еще что? Как вы не понимаете, что у меня Алеша есть? И вообще, у тебя кровь. Ты не замечаешь?
– Да похуй на кровь! – рявкаю я. – Есть Алеша и есть. Вали к своему Алеше, к Лексу, по херу мне. И если сейчас же не сядешь в эту ебаную тачку, я запихну тебя туда силой, ты меня поняла?!
– Не кричи на меня, пожалуйста, Рома, – блеет, роясь в карманах своей дурацкой кофты.
Приближается ко мне с опаской и прижимает платочек к моей брови. Дует на рассечение, на носочки встала, чтобы дотянуться. И такая серьезная.
– Лер, я не буду на тебя кричать, если мы прямо сейчас уедем, – у нее очень красивые глаза. Наверное, такие же красивые, как у мамы на старых фотографиях, когда она еще была другой.
— Очень больно, да? – шепчет робко, положив ладошку мне на плечо.
– Ты слышишь меня вообще? – он ей там мозги выбил, или что? – Нам ехать надо. Тут небезопасно. Можно я не буду еще раз сегодня драться?
– Хорошо, – убирает от меня свой платочек и понурив плечики идет к тачке, садится на переднее.
– Слава тебе… – вздыхаю я и сажусь за руль.
Рву сразу с места и подальше. Меня всегда начинает здесь крыть даже сильнее, чем обычно.
– Высади меня также у магазина, пожалуйста, – робкая просьба, и взгляд в сторону.
– Высажу, – бурчу я, а сам гоню от себя вопрос, поехала ли она с Лексом прямо от библиотеки или тоже шифровалась.
— С кем ты подрался? – вдруг спрашивает Лера, мазнув по мне взглядом. – Мне показалось, что ты попал в беду.
– Это не беда. Это мой брат, – ухмыляюсь бредовости этой фразы.
– Ты с братом подрался? – ее аккуратные бровки подлетают. – У меня есть сестра, и мы даже в детстве не дрались.
– Везет, – расслабляюсь в этих дебильных разговорах против своей воли. – У меня по-другому. Отец как ушел, все на хер пошло.
– А у меня папа умер, — проговаривает, и глазки сразу становятся грустные. — Нас с сестрой дядя помогал растить.
– У меня тоже умер. Так что я… понимаю, – признаюсь я.
— Мне жаль, Ром, – касается моей руки буквально мизинчиком, почти неощутимо. – Спасибо, что везешь домой.
– Да, ерунда.
Вру. Не ерунда. От пальчиков ее током прошибает. Идиот, какой я идиот. На хера ей пацан с улицы, которую даже в клетке не выбить. Понятное дело, с Лексом поехала. Все логично, да? Да. Так что, нечего на нее злиться.
— Ты добрый, – упирается в меня своим блаженным взглядом. – Мне так кажется. Мне всегда так кажется, когда я вижу, как глазами улыбаются. Можешь попросить своего друга не трогать меня?
– Лер… – чего ж сама не попросишь? Чего ж ложишься под него? – Честно? Не буду ничего просить. Нравится если он тебе, так не хочу в это вмешиваться. Разбирайтесь сами.
Несильно бью по рулю, сжимаю его, чтобы успокоиться.
– Ты меня, вообще, слушаешь? – поднимает голос почти до крика. – У меня жизнь своя есть, парень. Я к маме после сессии поеду, мне этот позор ни к чему.