Мёртвый город - стр. 32

Да, наверное, лучше было промолчать. Как минимум одного врага я тут уже приобрёл, причём считай что на ровном месте, без уважительных причин.

– Всё, всё, ты самый крутой, я молчу.

– В смысле «самый крутой»? Ты чё, падла, прикалываешься так? Да я тебя…

Тут в коридор весьма своевременно вышел командир. Он одёрнул распоясавшегося рукосуя, забрал у патрульных моё оружие, и мы вместе с ним зашли в кабинет.

Комендант не показался мне лютым.

Выглядел он основательным и домовитым и больше всего походил как раз на начальника ЖЭУ. Как будто бы и не менял работу, а просто распорядился прицепить модные вывески в унисон с текущим моментом.

А ещё он был взрослый. В патруле сплошь молодежь до тридцати лет, а коменданту хорошо за пятьдесят.

В общем, как увидел я его, сразу от сердца отлегло. А то ведь встревожился в коридоре, когда злыдень стал стращать глупыми посулами, что называется, «повёлся».

В кабинете было тепло и накурено. У окна стояла добротная заводская буржуйка (не то что привычная для большинства квартир самоделка из чего попало) с выведенной в форточку трубой. На буржуйке исходил паром чайник.

Старый конторский стол, обитый дерматином, шкаф с папками, обшарпанный сейф, аккуратно заправленная солдатская кровать у одной стены, узкая деревянная скамья у другой. Вешалка с верхней одеждой в одном углу, тумбочка с радиостанцией Р-123 в другом. На столе пепельница с окурками, аккуратно вскрытая с торца пачка «Беломора», стакан с чаем в подстаканнике, колотый сахар в чашке и заложенная посерёдке старой советской открыткой с 23 Февраля книжка «Граф Монте-Кристо» с затёртой до дыр обложкой и истрепанным переплётом.

Вот такой кабинет. Как видите, по военным меркам вполне даже уютно. И на мой взгляд, обнадёживающая деталь: человек, читающий такие книги, не может быть злыднем.

Кстати, про Р-123. Тех антенн, что я видел на крыше, явно многовато для такой игрушки, и они слишком мощные (тут хватает одного четырёхметрового штыря), значит где-то в здании есть аппаратная с некоторым количеством иных средств связи. А это, вкупе с вездеходами во дворе наводит на мысль, что в комендатуре есть отдел или какое-то иное подразделение Хозяев. Не думаю, что в настоящий момент мне это как-то пригодится, но кто его знает, в какую сторону изменится ситуация…

Комендант был облачен в старый выцветший камуфляж, валенки, подшитые кожей, и меховую душегрейку. Мне показалось, что у него радикулит: он кренился на один бок и регулярно потирал спину.

– Вы комендант?

– Угадал.

– Как к вам обращаться?

– Ишь какой прыткий! Я сам к тебе обращусь, когда надо, ты просто слушай внимательно и делай что говорят.

Подойдя вплотную, комендант придирчиво осмотрел меня, вертя из стороны в сторону, словно некий неодушевлённый объект, и пожал плечами:

– Не похож на диверсанта.

– Согласен, – кивнул командир патруля.

– Как звать?

– Александр Дорохов, – представился я.

– Значит, говоришь, московский родственник Ваньки Щукина?

– Так точно, – кивнул я.

– Ты военный, что ли?

– Служил в войсках связи, – не стал скрывать я. – После института, «пиджаком». Год назад демобилизовался, теперь на вольных хлебах.

Конец ознакомительного фрагмента.