Мертвые кости, живая душа - стр. 9
Если Альдо свалится, это, конечно, сильно осложнит задачу – Мойра знала, что Святые от такого не погибают. Их тела могут быть разъединены на отдельные мощи, но от этого быть они не перестают – и если части соединить обратно, Святой снова будет таким, как прежде. Поэтому, Мойра подозревала, что, если Альдо свалится в поток, ее дело по его уничтожению будет затянуто еще сильнее, а ей и так предстоял и долгий путь, и другие проблемы. Значит, надо было убедиться, что Альдо перейдет – и ей не придется шарится ниже по течению, где берега не были такими крутыми, в попытках выловить его поломанное тело для сожжения.
Пошатываясь, мертвый охотник подтащил обе ноги на бревно, и оперся неуверенной рукой на торчащую обломанную ветвь. Мойра шагнула за ним, одной рукой придерживаясь за все, что могла, а вторую протягивая поближе к Альдо, чтобы, если что, попытаться его подхватить. Наверняка, держать равновесие в таком состоянии было куда труднее, чем живому – и по Святым это всегда было заметно. Они никогда не ходили по лестницам даже, не говоря уже о таких ненадежных поверхностях, как висящее над пропастью бревно.
А Альдо шел. Медленней, чем по земле, совсем медленно, неловко, но шел, помогая себе руками, останавливаясь, запинаясь. Пару раз он замирал на месте, пару раз взмахивал руками, пугая Мойру, но продолжал потом идти вперед. Когда другой берег был уже совсем близко, девушка услышала сквозь далекий шум воды и свое пыхтение какой-то звук сзади и обернулась.
Из леса на край оврага как раз вышел Святой Бово в своем рабочем, не парадном облачении, и, обведя поблескивающими в глазницах зеркальными пластинами все вокруг, уверенно двинулся к бревну-мосту.
Мойра, которую от этого пробило как молнией, почти подпрыгнула и резко отвернулась, надеясь, что в темноте Святой Бово ее не распознает. Надежды, конечно, скорей всего, были напрасны, потому что Святые всегда знали, кто из их людей и где шкодит.
Хотя … в первый раз на кладбище ее нашли просто утром – значит, никто из Святых не распознал, чем она занята. Но думать об этом было трудно – в ушах от страха стучала кровь, и девушка принялась легонько подпихивать руками холодную, твердую спину Альдо, пытаясь его подогнать.
Обернулась еще раз, когда они уже слезали с бревна на берегу – и Святой Бово, вопреки всему, что Мойра знала о Святых, как раз ступал на дерево-мост.
Святые не ходят в земли других Святых – это было правило, но, видимо, сейчас дело было настолько важным, настолько неприятным, что его значение перечеркивало все обычные правила. И все из-за них: из-за сына чужеземки, посвященного еще до рождения незримым демонам ее народа, и дуры-девки, которая бросилась ему помогать.
Мойре было страшно. Она дернула Альдо за ледяную руку с пористой белой кожей, и, когда он повернулся в ее сторону всем телом, молча указала на другой берег и на Святого Бово, который медленно, но неотступно двигался по сухому стволу.
– Ыууы, – заключил Альдо и, особенно не раздумывая, уперся руками в вершину ствола, толкая ее вбок и к краю.
Мойра сдержала крик ужаса, прижимая руки к груди и не решаясь ничего сказать, ничего сделать, просто смотрела, пытаясь осознать происходящий с ней кошмар.
– Уыыа, – требовательно сказал Альдо, и, против ожидания, все было понятно – он хотел, чтобы она помогала, чтобы впряглась тоже, участвовала в ужаснейшем святотатстве. Святой Бово же, явно почуяв, что происходит, на несколько мгновений остановился, словно оценивая. Он стоял там, ближе к своему берегу, освещенный тусклым светом вышедшей из-за туч луны, и почему-то Мойре казалось, что она в жизни не видела ничего более зловещего, хотя Святых она знала с детства, привыкла к ним, благоговела перед ними, но никогда не боялась.