Мёртвое время - стр. 17
Входная дверь скрипнула, впуская невидимку, и тихо закрылась. На стену упала длинная косая тень. Коты снова зашипели и дружно спрыгнули на пол. Тень замерла, зажатая у стены двумя мелкими полосатиками. Но рыжему, похоже, этого показалось мало: он затоптался, оставляя на полу мокрые следы – цепочка полукругом, от стены до стены, вторая, третья... Словно запирал невидимку в следах-заклятьях.
Рьен невольно поёжился, достал чистый лист и быстро набросал письмо – и улица давно в густом тумане, и подойти к двери, не задев следов, возможности не было. А разобраться с очевидным и, похоже, опасным призраком надо.
Да, именно поэтому он предпочитал верить в призраков «почти» – в короткое время совместной работы с матушкой Шанэ. Ибо если постоянно думать о том, что вокруг тебя бродят невидимки со своими неведомыми планами, крышей уехать легко и просто. И навсегда.
***
Матушка Шанэ с изумлением уставилась на тихо булькнувший стол – на скатерти проступило чёрное пятно с чьим-то письмом. Очень странно... С домашними она переписывалась по-южному, по работе никто в такое время писать не должен, а Рьен бы сам пришёл – с колдуном-то в помощниках.
Однако писал Рьен. И матушка очень удивилась, прочитав короткое: «Доброй ночи. Жду вас у себя в кабинете. Тут странный призрак. Приходите. Спасибо. Рьен».
– Ну и дела... – пробормотала она, выпуская помощников. – Мальчики, бегом в Сыскное ведомство.
А сама быстро переоделась и переобулась, закуталась в пальто и спустилась вниз, по дороге повязывая полосатый шарф. Свеча на столе горела, чай стыл... однако призрак отчего-то предпочёл явиться сразу к сыскникам. Да ещё и так, что Рьен или увидел его, или как-то иначе заметил. Интересно...
Ночь была тихой и безветренной, но туман стоял такой густой и плотный, что до Сыскного ведомства – всего-то по набережной, через Старый мост и снова по набережной – матушка пробиралась практически ощупью, держась за серого пса, чтобы не заблудиться. Помощник же препятствий не видел, привычной короткой дорогой привёл свою хозяйку к неприметной дверке в торце Сыскного ведомства и даже лапой на неё указал.
– Спасибо, милый, – улыбнулась матушка Шанэ.
А в кабинете главы отдела убийств наблюдалось удивительное. Рьен сидел за столом и довольно нервно, то и дело поглядывая на дверь, сортировал документы, да так бодро, что некоторые валялись на полу. Под столом бдел призрачный серый пёс. Оба полосатых котёнка, натоптав чёрной водой, сидели у двери. И там же, запертая в полукруге, стояла, сердито кидая то в Рьена, то в котов водяные клубки, девочка лет десяти. Её заклятья, ударяясь о невидимую преграду, стекали на пол, и вокруг призрака уже скопилась солидная колдовская лужа.
– Ай-яй-яй! – пожурила матушка Шанэ, зайдя в кабинет. – Это откуда ж у нас такая безобразница-то взялась? Доброй ночи, сынок.
– Доброй, – с явным облегчением улыбнулся Рьен и сразу же насторожился: – Кто там? Женщина?
– Девчоночка, – пояснила матушка. – Маленькая, но злая.
Девочка тут же спрятала руки за спину. Мелкие светлые кудри неопрятной мочалкой, странная (старинная?) пижамка в кружевах, невинные серые глаза, бледная с прозеленью кожа.
– Я всё видела, – погрозила ей пальцем матушка Шанэ. – Брось баловство, – и, расстегнув пальто, она присела на корточки рядом с ребёнком и тихо спросила: – Дочка, а ты понимаешь, что сейчас пыталась убить совсем не того, кто виновен в твоей гибели? Что со времени твоей смерти могло пройти и тридцать, и пятьдесят лет? И что когда ты умерла, этот мужчина ещё даже не родился? А?