Мертвое море - стр. 30

– Когда-нибудь воротится… – утешил Гума.

– Мальчик, ты из другого уж времени… А коли она вернется, то я ее на части раскрошу…

– Шхуна «Сова»… Я все думал…

– Другой бы на моем месте со стыда и сам ушел куда-нибудь далеко…

Он сказал еще какие-то слова, но их унес ветер. Голос Розы Палмейрао смолк. Темень сгущалась и давила. Снова послышались голоса, лишь когда они ступили на порог «Звездного маяка».

Человек в пальто кричал хозяину таверны:

– Я думал, они мужчины… А они трусы, все как есть…

Зала была пуста. Только Роза Палмейрао слушала рассказчика, вся – внимание. Хозяин, сеу Бабау, разводил руками, не находя ответа.

– Но ведь буря-то была нешуточная, сеньор Годофредо…

– Трусы поганые. Храбрецы на здешнем берегу, видно, повывелись. Куда девались такие, как Жоан Коротышка? Вот это была крепкая косточка!

Новые гости подошли к говорившему. Это был Годофредо из Баиянской компании, глядевший так, словно в него черти вселились.

– Да что случилось, сеньор Годофредо? – спросил Мануэл.

– Что случилось? А вы не знаете? Там «Канавиейрас» не может войти в гавань…

– А капитан порта знает?

– Знает, черта с два… Он сам англичанин, недавно и прибыл. Ничего-то еще толком не знает. Ищу кого-нибудь, кого б можно лоцманом послать.

Он гневно сплюнул:

– Но, видно, храбрые моряки тут повывелись…

Шавьер шагнул вперед. Франсиско, думая, что он сейчас предложит на такое дело себя, дернул его за плащ, а:

– Вы вспомнили Жоана Коротышку, сеньор? А что он своей храбростью заработал? Даже отдых в аду не заработал. Носится тут тенью да людей пугает. Что заработал-то? Вдове пенсию дали только для виду… Сразу ж и отняли… Храбрость одна и есть – помереть…

– Но на корабле семьи с детьми…

– У нас тоже семьи… Что заработаем-то?

Сеньор Годофредо ответил уклончиво:

– Вообще-то компания дает двести мильрейсов человеку, который отважится…

– Дешева жизнь человечья, а? – Шавьер сел и спросил водки.

Роза Палмейрао громко рассмеялась:

– На этом корабле твоя жена едет, Годофредо? Или зазноба твоя?

– Молчи, насмешница, не понимаешь, что ли, что на корабле полным-полно народу?

В порту не любили сеньора Годофредо. Начал он штурманом на одном из больших кораблей Баиянской компании, дослужился неведомо как до капитана. Никогда он свое дело толком не знал. Зато умел всячески притеснять матросов. После того как он чуть не потопил корабль у входа в гавань Ильеуса, компания устроила его на хорошее место в одну из своих контор. И здесь он продолжал притеснять рыбаков, лодочников, грузчиков как только мог.

– Полным-полно народу. А где все мужчины с пристани? В прежние времена не допустили бы, чтобы корабль так вот затерялся…

– А все-таки есть на корабле кто-нибудь из вашей семьи?

Годофредо взглянул в лицо Франсиско:

– Я знаю, что вы меня ненавидите… – Он улыбнулся. – Я только затем и прошу, что там есть кто-то из моих, да? Но я и не прошу, нет. Я предлагаю деньги. Двести мильрейсов тому, кто пойдет на это дело…

Подошли еще люди. Годофредо повторил свое предложение. Они глядели на него недоверчиво. Шавьер пил, сидя за столом.

– Никто здесь не хочет идти на смерть, сеньор Годофредо. Пускай англичанин сам управляется.

Гума спросил:

– Почему не пошлют буксир?

Годофредо вздрогнул:

– Должны бы послать, конечно… Но компания считает, что это слишком дорого обойдется… Я ищу храброго человека. Компания дает двести мильрейсов…