Мертвец Его Величества Том 3 - стр. 20
Дети-дикари дали первый выпуск. Самые старшие из детей закончили своё обучение, сдав все установленные экзамены. Двенадцать человек всего, почти апостолы. Из них семерых отправил на производство, обучаться и набираться опыта. Не опыта работы, за время обучения детишки успели с моими инженерами поработать и в плане навыков давали фору всем переобученным крестьянам. Нет. Нужен опыт социализации и навыки управления людьми, потому что (имея преимущество в навыках и знаниях) должны быстро выбиться сначала в старших, затем в бригадиров и так далее по иерархии. Это мои будущие управленцы, потому что других у меня нет. Из местных тех, кто может потянуть производство, единицы, слишком сильно нужно ломать мировоззрение. Работаю с тем, что имею.
Взамен двенадцати выпустившимся набрал из городских сирот новеньких. В моём-то Предельном никаких сирот не было уже год как, но у других – вполне достаточно. Детям рабочих и крестьян (не сиротам) тоже строили школу. Строили не в смысле здания – это дело привычное и простое, а подбирали преподавательский состав. Снова столкнулся с проблемами. Местная детская психология и педагогика в целом существовала в зачаточном состоянии, так что мой тезис: «детей бить нельзя даже в качестве наказания» вызвал недоумение и нередко споры.
Просвещённая общественность (весьма куцая, надо отметить) начала меня убеждать, что вица – отличное мотивирующее средство. Какое-то время я честно пытался их переубедить. Словами. Устал и приказал отходить всех этими самими вицами, а потом спросил, как оно? Готовы на веру принимать мой метод воспитания и мотивации? Или неприятно и обидно? Наставники признали, что обидно и неприятно, их, просвещённых мужей, вицами, как детей безмозглых.
– А теперь запомнили и вняли одной простой мысли, уважаемые. Те, кого вы обучаете, должны подняться до вашего уровня, и никак иначе. И встать с вами вровень. Вы друг к другу с уважением относитесь? Вот и к детям извольте относиться с уважением.
Потом, конечно, поговорили и о наказаниях, потому что без кнута тоже нельзя. Не физические наказания, но различные штрафные санкции мы предусмотрели. С этим как раз проблемы большой не было, крестьянские дети и так-то особо благ в жизни не видели, и во время обучения жили куда лучше, чем дома. Сама возможность всего этого лишиться и вернуться к «крутить хвосты коровам», потеряв единственный в жизни шанс на счастье и достаток, уже мотивировала детишек так, что любо дорого смотреть. Так что за неуспеваемость дети набирали штрафные баллы, критическое количество которых и приводило к «отчислению».
Я даже решил провести эксперимент и ввести оценки наоборот. Не было обычной пятибалльной системы, где двойка значила «неудовлетворительно», а пятёрка – «отлично». Был только один «положительный» результат – знание всего необходимого материала. Оценки от единицы до пяти значили, насколько сильно ученик НЕ дотягивает до установленной планки. Так что требуемый минимум – это условный троечник. Всё, что дети учили и готовили самостоятельно, сверх требуемой планки, не давало условных «оценок», зато поощрялось конкретными призами и бонусами.
При такой системе средней руки ученик, тот самый троечник, становился неполноценным на фоне условных отличников. Средний ученик был, как и все, успешно освоившим программу. И, если хотел получить какой-то бонус, мог поднапрячься прямо здесь и сейчас. В школе, как я её помнил, троечники переставали стараться, потому что держать планку высоких оценок им было тяжело, а никакого выхлопа эти усилия не давали. Трата времени, и даже похвалы учителя не добьёшься, ибо его в глазах останешься троечником, просто разово получившим оценку получше. Бонусы от пресловутых «красных дипломов» не оправдывали те адские усилия, что потребовались бы не самому умному ученику, чтобы вытащить себя на такой уровень. Особенно если он уже успел сформировать в глазах учителей образ троечника, предстояло парню или девочке годами продавливать стереотип. Глупо.