Меняла - стр. 37
На рассвете мы выступили из Ренприста, заплатив по грошу – как все. Шли весело, мне – новичку – все наши наперебой старались выразить приязнь, кто-то сулил на первом же привале помочь пригнать получше снаряжение, кто-то – потренировать в обращении с моим мечом… Я, конечно, понимал, что это обычное дело, что солдаты стараются поскорее помочь мне освоиться, чтобы отряд и впредь был единым монолитным организмом, но, повторяю, было непривычно и приятно. Я несмело улыбался в ответ и боялся поверить своему счастью.
Не мешкая, но и не спеша особо, мы маршем пересекли добрую половину королевства и вышли к Золотой. Дальше некоторую часть пути предстояло проделать на барке. По Золотой мы шли по течению, это было время отдыха, днем я тренировался с мечом, по вечерам слушал байки моих товарищей, вспоминавших о прежних делах. С Золотой мы свернули в какую-то небольшую речушку, теперь плыть приходилось против течения и нам время от времени приходилось садиться на весла. Но настоящими «тяготами солдатской службы» я бы это не назвал. Свой Дар я скрывал по-прежнему и теперь вообще избегал упражняться в магии – я ведь постоянно был на виду, постоянно в компании. Меня это немного смущало, но я с радостью променял магию на право быть своим в отряде.
Первое, если так можно выразиться, приключение случилось с нами уже, когда мы углубились в земли Фенады. В маленьком городишке, через который протекала наша река, местные обратились к Торну за помощью. Город, видите ли, был осажден! Осажден! У стен стали лагерем около сотни юнцов, «Гилфингвиых пасынков», как они сами себя именовали. Эти маленькие придурки – одна из самых заметных язв, поразивших Мир в последнее время. На самом деле все они трусы, по-моему, и сила их – только в нахальстве и том страхе, какой они внушают добрым бюргерам. Еще надо сказать, что здесь, в Фенаде, народ не такой боевой, как в Геве. Здешние горожане испугались своры малолетних фанатиков и обратились за помощью к нам. На переговоры отправился Торн. Потом он рассказывал, что первым делом спросил у городских, кто их сеньор. Оказалось – какой-то граф, но он в отъезде. «Когда сторожевого пса нет поблизости, бараны не способны ни на что», – так прокомментировал наш капитан положение вещей. Словом, он сговорился с городскими выборными, что за плату мы прогоним «пасынков» от их стен. Мы сгрузились с барки, вооружились и вышли к городским воротам.
У ворот переминались с ноги на ногу несколько десятков горожан – местное ополчение. Они были хорошо вооружены и преисполнены собственного достоинство – а также страха. По-моему, эти крепкие мужчины могли бы разогнать толпу юнцов и сами, не обращаясь к нам. Но… Походной колонной мы приблизились к воротам. Городские расступились перед нами. С другой стороны ворот неслись ругательства, выкрикиваемые высокими срывающимися голосками и время от времени раздавался звонкий стук – «пасынки» швыряли в ворота камнями. Идиоты.
– Оружие к бою! – скомандовал наш капитан.
Мы расступились, ломая строй, лучники наложили стрелы. Городских вообще как ветром сдуло с улицы.
– Щиты, – вполголоса напомнил нам Торн, затем зычно рявкнул, – открывай!
Створки ворот со скрипом разъехались, два-три булыжника стукнули в подставленные нами щиты, лучники сделали залп, потом другой…