Меняла - стр. 31
– А то ты не догадывался… Ладно, убери эту падаль… Хотя нет, постой, дай гляну… Ага…
– Вон, видишь? Надрез неровный, стало быть – отрезали.
– Да вижу, не слепой. Отрезали, не отрубили. И нож паршивый, тупой был. Это явно сам Неспящий. Значит, при нем, может, никого из парней Тощего и нет. Ладно, убери куда-нибудь…
– Постой, Хиг, – окликнул я Коротышку, – пришли сюда этих двоих дуболомов.
– Ты что-то надумал? – хмуро осведомился Обух.
– Сам пока не знаю, получится или нет. Хочу кое-что попробовать.
– А мои дурни зачем?
– На всякий случай. Когда Конь выйдет из транса – Гангмар его знает, что получится.
– Да? – с сомнением в голосе переспросил его светлость, извлек из-под «трона» увесистую дубинку и скомандовал своим бойцам, которые вернулись в зал и теперь неуверенно топтались у дверей, – делайте, чего Хромой скажет!
Шестерки тупо уставились на меня.
– Значит так, – я напустил на себя уверенный вид, – сейчас я кое-что попробую сделать и, возможно, это поможет Коню проснуться, ясно?
По их тупым рожам было видно, что им как раз ничего не ясно. Ладно, попробуем еще раз.
– Ну, представьте себе, что Конь спит. Что он очень крепко спит. Ну, очень устал, напился и спит. Если его внезапно разбудить – что он, по-вашему, сделает?
Теперь до них вроде дошло. Парни переглянулись, подошли к стулу, на котором замер Конь и вцепились в его предплечья. Возможно, у них уже было некоторое представление о том, что может сделать внезапно разбуженный Конь. Теперь, когда меры предосторожности были приняты, пора было переходить непосредственно к делу. Собственно, я еще не знал, чем это может закончиться, да и получится ли вообще – просто пришла одна идея. Клин, как известно, клином вышибают. Я вытащил из поясной сумки камешки с наполовину стертыми собачьими заклинаниями. Если расстояние будет небольшим, то магии в них вполне достаточно. Может, заодно и разряжу их окончательно. Ну… Я глубоко вздохнул, сосредоточился и приложил камни к вискам погруженного в транс бандита.
– А-а-а-а!!!!
Едва Конь начал шевелиться, я понял – сработало! Настолько быстро, насколько позволяла больная нога, я отскочил назад. Конь подскочил со стула и закружился по комнате, ноги повисших на нем молодчиков оторвались от пола. Обух со своей дубиной спрятался за спинкой кресла, Хиг бросился в угол… Один из шестерок со смачным хрустом врезался в стену, другой отлетел в сторону, несколько раз перевернулся и замер у подножия «трона». Тут Конь, видимо начал приходить в себя. Его движения замедлились, наконец он остановился, обалдело огляделся…
– А… Это… Обух, я это… А почему Тощий?.. Ой, чего это я?..
– Ничего, Конь, ничего, – донеслось из-за кресла, – ты не виноват.
Только тут я заметил, что Конь, совершая свои подвиги, успел еще и обмочиться.
Глава 9
Конь смущенно топтался посреди комнаты, не зная, что ему делать. Смятение и растерянность на его лице в другой ситуации вызвали бы улыбку, так же, как и его мокрые штаны, но сейчас нам всем было не до смеха. Обух повторил:
– Ничего, Конь, ты не виноват, – я даже уловил в его голосе почти человеческие нотки, – ты скажи, ты это… Слышь, Конь, ты хоть что-то помнишь?
– Не, Обух… Помню, подошли к дверям… Ну, к хате Неспящего… Брюхо что-то еще сказал… А, сказал – ты, грит, молчи, я, грит, все буду за двоих говорить… Постучал потом… А больше ничего не было… И вот Тощий собакой стал – чего это?