Меня зовут Ворн - стр. 74
– Зачем это? – спросил Калин, следя за процессом.
– Рыбачу, – ответил тот, продолжая своё занятие.
– И?
– Что «и»? Не понял, что ли? Хищника проверяю. Если есть там кто – отреагирует, нет – можно идти, – он в третий раз закинул крысу вниз. – Обычно срабатывает. Редко когда остаются сидеть.
– Не проще крикнуть?
– Не проще. Криком можешь напугать, а тут еда сама пожаловала, доступная, размер малый, кровью пахнет, значит, ранена, слабая. Мало кто устоит перед таким соблазном.
Он достал приманку и, свернув верёвку, прицепил всю конструкцию на пояс. Гобла забросил вниз догорающего светляка. Постояли ещё немного, затем осторожно пошли вниз. Март впереди, он прощупывал копьём почву перед тем, как ступить, остальные шли след в след, над ним нависал Халк, готовый в любой момент отразить атаку. Гобла, замыкающий, следил за тылом. Калин сжимал свой кукри, проникшись общим напряжением, и старался не промахнуться мимо протоптанной тропинки. Угодить ногой в чью-либо пасть совершенно не хотелось. Перебравшись через уже просевшие от времени завалы, путники оказались в туннеле метрополитена с рельсами и кабельной системой по стенам. Карман вновь вынул карту, нарисованную от руки умелым художником. Когда Карман впервые достал её, Калин спросил, почему тот выживший парень не пошёл с ними, он ведь был уже там и должен знать дорогу.
– Мы все уже там были, мальчик мой, и не раз. А Камень… так нет его уже в живых. Смерть – она, знаешь ли, не спрашивает и не ждёт, забирает, кого хочет и когда пожелает.
Повернули налево.
– Карман, а там что? – Калин показал в противоположную сторону от той, в которую они шли.
– Тупик. Огромная дверь, запертая. Но нам не её открыть нужно.
Шли медленно. Вперёд швыряли то светляка, то крысу, и только потом двигались сами. До пирона добрались часа через два, так показалось Калину.
– Карман, тут электроника, думаю, оно ещё работает, но как включить – не знаю, – мальчик и так, и эдак тыкал «мёртвые» кнопки панели, общупывал, чуть ли не обнюхивал гермодверь со всех сторон, ища хоть какую-то скрытую кнопку или рычаг. Множество глубоких царапин говорило о неоднократных попытках вскрыть преграду.
– Думаешь? – с недоверием в голосе спросил старик.
– Угу. Я нечто подобное уже видел. Знать бы только, где эта хрень…
– Вот тут есть надпись, – Карман указал на мраморную плиту, скромно ютившуюся в стороне на метровой каменной тумбе. – Их две. Одна ровная, а другая корявая, но тоже на языке древних, иди, глянь. Я пытался перевести, но моих знаний оказалось недостаточно, чтобы понять смысл написанного.
– Ты знаешь язык древних? Он же под запретом вроде.
– Это у ваших там под запретом, а мы учимся понемногу, – хитро прищурился старый хуман.
Мальчишка присел, сдувая пыль, прочистил горло и, вплотную поднеся светляк, прочёл гравировку. Ровная надпись печатными буквами гласила: «Ковчег – 4». Над ней, явно от руки, словно выжженное лазером, виднелось: «Пароль от нуля до шести. Панель под плитой. Тумблер вправо. Дверь от обратного».
Калин, окрылённый первым успехом, попытался сдвинуть плиту с места, но та держалась, как влитая, не поддавалась.
– Ну, что там? – сгорая от нетерпения и любопытства, спросил Гобла, заглядывая через плечо отца.
– Ща, ща, – пыхтел мальчишка, старательно исследуя кусок мрамора и саму тумбу.