Меня укутай в ночь и тень - стр. 8
Не имея возможности шевельнуться, забыться или хотя бы вернуться в свое тело, Дамиан висел в пустоте и глядел прямо перед собой. Огонек в Уайтчепеле разгорался все ярче.
Ехать домой Элинор не торопилась. Ей не хотелось бродить бесцельно по пустым мрачным коридорам или затевать с Грегори Гамильтоном ссору, если он вернулся. И убеждать его ни в чем не хотелось. Вместо этого она заехала в кофейню, из тех, куда прилично заходить одинокой женщине с горничной. Здесь угощали чаем со сливками и пышными булочками и предлагали на выбор множество изящных пирожных с кремом, с сахарной пудрой, со свежими ягодами и с цукатами. В детстве Элинор случалось мечтать, как она придет в такое кафе, сядет и… никогда Элинор не приходилось фантазировать, что же она будет делать дальше. Мысль словно останавливалась на пороге. На самом деле оказалось, что в кофейне нет ровным счетом ничего интересного. И мечтать-то было не о чем.
Принесли пирожные, легкие и воздушные, но очень сладкие. Элинор никогда не нравились такие. Пегги протянула газету, сложенную пополам, и, со своей стороны не стесняясь, отдала сладостям должное.
– Вот этот человек мне кажется подходящей кандидатурой, – сказала она с набитым ртом.
Вдвоем они склонились над объявлением. «Магнетический Лукиано Скотти», значилось в затейливой рамочке с завитушками, цветами и, кажется – Элинор пригляделась, сощурившись, – да, черепами. Очаровательное объявление, нечего сказать.
– Иностранец?
– Такой же, как вы и я, наверняка, – рассмеялась Пегги, стряхивая с подбородка крошки сахарной пудры. – Среди медиумов и гипнотизеров это сейчас модно. Иностранцам куда больше доверяют, если речь заходит о сверхъестественном. Англичане совсем не разбираются в колдовстве.
– А ты что же? – спросила Элинор.
– Я ирландка, мэм, – фыркнула Пегги. – У нас это в крови.
– Что верно, то верно, – пробормотала Элинор.
Вырвав объявление, женщины расплатились за чай и пирожные и отправились на поиски кэба.
– Зачем вам это так срочно понадобилось, мисс Элинор? – спросила Пегги, когда они сели в экипаж.
Элинор побарабанила по краю сиденья, ее в школе так и не сумели отучить от этой манеры. Иногда удавалось на месяц или два забыть о дурной привычке, но она всегда возвращалась. Могла ли Элинор рассказать об увиденном в подвале ведьме-горничной и поделиться своими подозрениями? По какой-то причине Федора Крушенк водила гостей в свое жуткое подземелье по одному. В конце концов, Элинор решила ограничиться нейтральным и мало что значащим:
– Мне нужно разобраться в себе и кое-что вспомнить. И сделать это сейчас.
Понять, вспомнить, что она видела и чувствовала на том спиритическом сеансе семь лет назад, стало неожиданно важно. Да попросту необходимо! Душа мисс Найтингейл страдает в не принадлежащем ей теле. Тело Элинор занимает чей-то чужой разум. Здесь была очевидная связь, и единственное место, где пересеклись жизни Элинор и мисс Найтингейл, – сеанс.
И это еще не считая того прискорбного факта, что память Элинор, в принципе – как решето, и тут помощь гипнотизера будет совсем не лишней.
– Приехали, мисс, – оторвал Элинор от размышлений кэбмен.
Кэб и в самом деле остановился. Элинор расплатилась, вышла и посмотрела на дом, весьма, на ее взгляд, неожиданный. Это были меблированные комнаты, но весьма респектабельные на вид и наверняка дорогие. В общем, не совсем то, что ожидаешь увидеть, когда речь заходит о гипнотизере или медиуме. Тетушка Эмилия клиентов принимала в маленьком особнячке с черными кружевными шторами на окнах, очень атмосферном. Это же место больше подошло бы какому-то финансисту.