Менталист - стр. 13
Как Винсент ни пытался, не мог вспомнить, когда слова, которые они говорили друг другу, не были нагружены таким множеством дополнительных смыслов и намеков. Ссоры, бытовые неурядицы и вечная подозрительность незаметно разрушили то, что некогда действительно было. Но когда именно это случилось, теперь установить невозможно.
Мария нарезала яблоки для Астона, озлобленно мешавшего ложкой йогурт. Зеленый чай в ее чашке давно остыл. Сонный Беньямин сосредоточенно чистил яйцо, второе лежало перед ним на тарелке. Две тарелки – одна для яиц, другая для скорлупы.
Винсент постучался в комнату Ребекки.
– Ребекка? Выходи, завтрак накрыт.
Он сделал это, хотя заранее знал, каков будет ответ.
– Я не голодна, – послышался голос из-за двери.
– Тебе надо поесть. Выходи…
Уже сев за стол, Винсент услышал, как открылась дверь за его спиной, а потом со стуком закрылась. Беньямин поднял глаза в направлении комнаты сестры, но ничего не сказал.
– Мама-а-а! – захныкал Астон. – Это слишком большие куски.
И оттолкнул от себя чашку с такой силой, что немного йогурта пролилось на стол.
– Но это не так, дорогой, кусочки такие же, как обычно. Сам посмотри…
Мария пальцем выудила из йогурта кусочек яблока. Она глядела на Астона сердито, но тот неожиданно рассмеялся:
– Йогурт не едят пальцами, мама. Это заняло бы слишком много времени.
– Но они и в самом деле слишком большие, – заметил Винсент, заглянув в чашку.
Он взял нож и принялся мельчить липкие кусочки яблока. Покосился на жену – та все еще злилась, облизывая палец. Винсент долго думал, что ему на это сказать. С Марией все зависело от того, насколько она в данный момент вменяема. Что успела подключить, приемник или передатчик. Иногда у Винсента получалось угадать, иногда нет.
– Чай стынет. – Винсент кивнул на чашку Марии.
Ответом ему был испепеляющий взгляд. Очевидно, сегодня угадать не получилось.
– Пусть мама режет. – Астон хлопнул ладонью по столу. – У нее кусочки красивее.
– Ты уже не маленький и сам можешь нарезать себе яблоко, – ответил сыну Винсент. – И тогда кусочки получатся такие, какие ты хочешь.
– Готовить завтрак – это ваша обязанность, – напомнил Астон.
– Уф, какой же ты еще малыш… – Ребекка плюхнулась на стул, демонстративно сложив руки на груди.
– Сама ты малыш! – закричал Астон, побагровев лицом. – Сама малыш!
– Мне пятнадцать, а тебе восемь, я почти вдвое старше тебя, – возразила Ребекка. – Поэтому малыш ты.
– Не-е-ет!
Астон сделал движение подняться, но Мария положила руку ему на плечо.
– Ребекка и вправду старше тебя, – сказала она, – но это означает только, что яблоки она нарезает себе сама. Она вообще все должна делать сама, а ты пока нет.
– Кто вообще ест яблоки на завтрак? – фыркнула Ребекка. – Верный гастрит.
Винсент покосился на плод раздора. Девятнадцать кусочков. Если каждый уполовинить, будет тридцать восемь. Сделать нечетное четным – такое всегда было ему по душе. Винсент понимал толк в символах. Когда бесформенному получается придать цельность, это вселяет надежду. Винсент любил свою семью, но ему трудно было жить в хаосе.
И еще он любил порядок – структуру, четные числа.
– Ешь, зануда…
Винсент подвинул чашку Астону, который еще некоторое время как будто раздумывал, что ему еще такого сказать про кусочки яблока. Но поскольку он не знал, кто такой «зануда», решил на этом успокоиться. Ограничился тем, что сердито посмотрел на отца и приступил к еде.