Менеджеры халифата - стр. 3
Таксист привез их к невысокому старому дому в центре города, затертому среди других таких же серых, с французскими окнами и фальшбалконами, мокрыми от усилившегося дождя.
Хануф, прихрамывая, не без труда взобралась по лестнице на верхний четвертый этаж. Она была ранена во время израильских бомбежек сектора Газа, в Джебалии. Тарек винил себя и в этом – что она горела при пожаре взорванного дома ее тетки. Он должен был взять жену с собой в Израиль. Но с нею, дочерью одного из лидеров ХАМАС – Джанаха Карима, возникли бы большие осложнения. Тарек и так при переходе границы на КПП «Эрез» попал в переплет. Угодил в Центр дознания израильтян, и если бы Руби не вызволил его, рискуя собственной карьерой и жизнью, то неизвестно, где бы сейчас оказался Тарек.
Но чувство вины не подчинялось даже самым железобетонным доводам.
…Квартира на последнем этаже состояла из маленькой кухни и просторной, абсолютно пустой комнаты. Одна из стен – почти сплошь двухметровые окна. Тарек поставил чемодан и сумку в центре на чуть пыльный паркет и усмехнулся в усы. Усами Тарек походил на Саддама, хотя не задавался целью подражать ему.
– Ты, наверное, сердишься, – обернулся он к Хануф, замершей у двери. – Из одной норы переехали в другую, разве что эта нора в Париже.
– Глупости! – Хануф принялась решительно закатывать рукава. – Интересно, здесь есть ведро и тряпка? Сегодня придется купить хотя бы матрас или, на худой конец, ковер. Спать на чем-то надо.
Тарек подошел к окну и закурил. Из дома напротив хорошо просматривалась их квартира. Потребуются шторы или жалюзи. Он увидел, как к их подъезду подкатил небольшой грузовичок. А за ним следом маленький синий «Ситроен».
Из легковой машины вышел смутно знакомый человек и начал распоряжаться разгрузкой. Из кузова показались матрас, шкаф, что-то завернутое в пленку. Тареку понадобилось несколько секунд, чтобы вспомнить, кто этот долговязый араб с залысиной и вьющимися седоватыми волосами над ушами и на затылке – Абдуззахир Ваджи аль-Мусаиб, хирург из госпиталя в Эль-Казимии в Багдаде.
В замочной скважине входной двери начал поворачиваться ключ. Хануф испуганно взглянула на мужа, но он успокоил:
– Это свои.
Тарек вышел в крошечный коридор и столкнулся нос к носу с Ваджи.
– А, ты уже приехал, – нисколько не удивился доктор. – Тем лучше. Принимай вещи. А завтра с женой явишься вот по этому адресу. Ты – садовник, водитель, Хануф – горничная.
Понимая, что это по распоряжению Центра, Тарек промолчал, хотя внутри все клокотало. Чтобы он, полковник ССБ, работал на этого докторишку, да еще и шиита!
– Мне пора в госпиталь, – нетерпеливо сказал Ваджи.
Завербованный во время вторжения американцев в Ирак Кабиром, доктор только перед отъездом во Францию узнал, что работает на российскую разведку.
Он давно просил Кабира помочь уехать с семьей из неспокойного Багдада. И поскольку его желание осуществилось, он вряд ли переживал по поводу национальной принадлежности своих кураторов. Главное, что они исправно выполняли свои обещания. И в плане финансирования, и в плане трудоустройства в парижском госпитале.
Тарек все так же молча кивнул, прикидывая, кто за кем будет приглядывать по задумке Центра. Кому дадут такое поручение, тому больше доверяют. Хотя один не будет знать наверняка, нет ли у другого схожего задания.