Мемуары мертвого незнакомца - стр. 10
– В пятизвездочном, конечно.
– Нет, в четырех…
Давил встал, подошел к дивану, над которым висела картина. Море, горы и парусник, плывущий по лунной дорожке и готовый с ней слиться. Сунув руки в карманы, Дато стал всматриваться в морской пейзаж. В детстве он мог подолгу этим заниматься. А все потому, что постепенно картина оживала. Кораблик начинал скользить по волнам, растворяясь в лунном свете, и скрывался за горизонтом или… взмывал в небо?
Сейчас волшебства не произошло. Воображения взрослого не хватило для этого. Но Давид отметил про себя, что пейзаж все равно ему нравится. Хорошо написан.
– Больше не рисуешь? – бросил он через плечо.
– Нет.
– Зря. У тебя талант. Мог бы продавать картины на улице. Я видел: на площади Свободы сидят художники со своими работами. Помнишь, я толкал там твои пейзажи? Только тогда площадь носила имя Ленина. Но меня гоняли менты. Теперь же все официально, насколько я понимаю…
Зура молчал, и Дато обернулся, чтобы посмотреть ему в лицо. Но тот стоял спиной к нему. Давид решил, что снова пьет. Зураб стоял у стола, оперевшись на руки. Голова опущена на грудь. Плечи подрагивают…
Плачет?
– Брат! – окликнул его Дато. – Что с тобой?
Зураб обернулся. Глаза сухие, рот искривлен…
Он смеялся!
– Ты ничего не понимаешь, да? – заговорил он. – Как мы тут жили все это время и как сейчас живем? Свалился со своей радужной планеты в скафандре, сшитом из лепестков-лейблов, и думаешь, ах, как тут здорово! А тут не здорово, инопланетянин! Здесь под зеленой травой выжженная войной земля, за красивыми фасадами – руины, за улыбками людей боль…
– Все же зря ты перестал писать, – спокойно заметил Дато. – Скафандр из лепестков-лейблов – сильно сказано. Опять же твоя любимая тематика – фантастическая. Ты остаешься верен любимому жанру. Только об одном забыл, брат, ты тоже мог улететь с этой планеты на другую. И сделать ее радужной. У тебя было больше шансов, чем у меня.
– Зачем ты приехал?
– Соскучился по родному городу…
– Не в Тбилиси – сюда! – грубо перебил его брат.
– Ты не дал мне договорить, – поморщился Дато. – Я соскучился по родному городу, улице, дому, двору, квартире. По прошлому своему… – И добавил с запинкой: – Частью которого являешься ты…
– То есть ты был уверен, что застанешь меня здесь?
– Нет. Ты мог быть где угодно. Но я знал, что еще год назад ты проживал в этой квартире.
– Откуда?
– Я долго готовился к поездке сюда. Морально, я имею в виду. Но как только планировал ее, сразу какие-то дела наклевывались. Их можно было отложить. Но я хватался за них, чтобы найти причину не поехать. В прошлом году я решил и забронировал билеты. А еще попросил одного из своих друзей-грузин, не потерявшего связи с родиной, узнать, кто сейчас живет в нашей квартире. Сообщили, что ты. Спросили, хочу ли я узнать подробности о тебе. Я ответил отрицательно. Думал, что у тебя все хорошо.
– У человека, живущего в такой хибаре, разве может быть все хорошо? – фыркнул Зура.
– Я не знал, что тут все по-прежнему. Наша улица – одна из артерий сердца Тбилиси. То есть район – супер. Дом старинный. Над аркой даже мозаика девятнадцатого века сохранилась. Это офигеть, как круто, жить в историческом центре в доме дореволюционной постройки. В Москве, как и в тех европейских столицах, где я бывал, это могут себе позволить только богатые люди. Я думал, тут все отреставрировано, перестроено, обновлено в техническом плане. Как на Руставели, например, или у бань. Я прогулялся по улицам. Красота кругом.