Мелодия Джейн - стр. 5
Джейн вспомнились слова консультанта из последнего реабилитационного центра: «Вы можете бросить дочери веревку, но карабкаться ей все равно придется самой». И уж что-что, а веревку она Мелоди бросила, разве нет? Она предложила забрать дочь домой, с одним лишь железным условием: никакой выпивки и наркотиков. Но Мелоди отказалась от ее предложения и вновь отправилась на поиски сомнительных удовольствий, которым предавалась двадцать четыре часа в сутки, кочуя от одних приятелей к другим.
Паром загудел, и Джейн, вздрогнув, очнулась от своих мыслей. Она включила «дворники», чтобы стереть со стекла морось, занесенную на палубу ветром, и стала смотреть, как из молочно-белого тумана начинают выступать очертания Сиэтла. Когда-то в юности она жила в этом городе. Училась в Вашингтонском университете, собиралась получать степень бакалавра по феминологии. А потом познакомилась с Брюсом и влюбилась в него по уши, как ей тогда казалось. Брюс помахал ручкой, когда она была на пятом месяце беременности, предоставив готовиться к появлению младенца в одиночку. История старая как мир. Остров Бейнбридж тогда показался Джейн идеальным местом, чтобы растить Мелоди, – маленький тихий городок с отличными школами. И какое-то время так оно и было. Но похоже, ни одно место не застраховано от подросткового алкоголизма и наркомании, в особенности если у тебя врожденная к ним предрасположенность. Злоупотребление спиртным было бичом семьи Джейн. И она подозревала, что семьи отца Мелоди тоже.
Паром пристал к берегу, велосипедисты оседлали своих железных коней и выкатили под дождь. Джейн съехала с парома следом за ними и направилась через город к Кэпитол-Хилл.
Проезжая знакомые места, она гадала, успела ли их открыть для себя ее дочь. Быть может, Мелоди даже почувствовала незримое присутствие матери в старом кафе, ее призрак, склоненный над учебниками. А может, дочь видела следы ее пальцев на пыльных полках местного книжного магазинчика, который ни капли не изменился с рождения Мелоди, и, похоже, пыль там в последний раз вытирали примерно тогда же. Или их взгляды встретились над двадцатилетним слоем воска на барной стойке в «Стимпайп лаундж», где в пятницу вечером симпатичная девчонка всегда могла пропустить стаканчик-другой горячительного, если, конечно, у нее имелось при себе липовое удостоверение личности. Господи, до чего же я была молодая и глупая, подумала Джейн. Впрочем, нельзя не признать, что это было весело.
Подъехав к обшарпанной многоэтажке, Джейн на всякий случай перепроверила адрес. Это было старое промышленное здание, давным-давно переделанное в жилой дом. Но, несмотря на облупившуюся штукатурку и просевшую крышу, номер дома был написан на асфальте свежей краской. Значит, вот где жила ее дочь. И где она умерла.
Дождь превратился в морось, и Джейн какое-то время сидела в машине, глядя в залитое водой окно. Ее взгляд скользнул по внешней лестнице к красной двери третьего этажа, в которую всего десять дней назад в последний раз вошла ее девочка. Догадывалась ли она об этом? Остановилась ли, чтобы в последний раз полюбоваться видом на город? Выглянуло ли сквозь тучи солнышко, чтобы порадовать ее прощальным закатом? Терзали ли ее сомнения? Или Мелоди слишком спешила получить свою дозу и не думала ни о чем, кроме желанного забвения? Джейн не была уверена, что хочет это знать.