Мельничиха из Тихого Омута-2 - стр. 9
Неужели, ничего не скажет?!. Неужели, позволит дамочке уйти, оставив за собой последнее слово?!
Подавшись немного вперёд, я в щёлку смотрела, как удаляется бывшая жена судьи – шурша шелками, изящно поддерживая белой ручкой с наманикюренными ноготочками подол юбки, грациозно оглядываясь через плечо и с сожалением качая головой. Ну просто ангел во плоти, а не женщина, которая упекла мужа в сумасшедший дом!
Я подумала так и тут же мысленно осадила себя: Светик, Светик, не пыли. Ты не знаешь, что у них там произошло. Обычно оба бывают виноваты, что брак распался. Судья тоже – тот ещё крендель, так что не надо считать его жертвой. Это совсем не твоё дело, пусть разбираются сами, пусть…
От пыли защекотало нос, я потерла переносицу, задержала дыхание, но как ни силилась – удержаться не смогла, и… оглушительно чихнула!..
- Кто это? – тут же воскликнула госпожа Анна.
- Ты собиралась уходить, - напомнил судья, направляясь к шкафу.
Но прекрасная донна Анна оказалась проворнее – куда только девалась аристократическая неспешность! Женщина промчалась к шкафу и распахнула его прежде, чем судья успел её остановить.
- Боже, что это?.. Что это за босячка в твоём кабинете? – услышала я растерянный голос и увидела совсем рядом нежное личико с широко распахнутыми глазами.
А потом ещё раз чихнула.
- Что это такое, Рейвен? – повторила госпожа Анна. - И почему она в твоём шкафу?
- Позвольте представиться, - сказала я прежде, чем судья успел хоть слово сказать, - Эдит Миллард, мельничиха из Тихого Омута. Только отойдите, пожалуйста, я хочу вылезти…
Бывшая супруга судьи, похоже, была и впрямь потрясена, потому что послушно отступила, и я выбралась из шкафа, отряхивая юбку.
- Ноги затекли, - объяснила я дружелюбно, сделав штук десять книксенов, а потом начиная упражнение «наклоны в сторону», - и бока тоже…
- Что за вульгарная особа? – госпожа Анна опомнилась и перешла в наступление. – Зачем ты посадил её в шкаф?!
И снова я опередила судью, прежде чем он ляпнул бы что-нибудь, что повредило нашему общему делу – борьбе против ведьм. А может, мне просто очень не понравилась чистенькая и хорошенькая госпожа Бывшая, и хотелось вести себя при ней именно как босячка и вульгарная особа.
- Я прохожу подозреваемой по делу о трёх убийствах, - доверительно сказала я, глядя на элегантную даму самым невинным взглядом. – Но я не виновата – правда-правда! Только господин судья почему-то не верит, вот и посадил меня в шкаф, чтобы одумалась. И я сижу там, сижу, а тут вы… Но не беспокойтесь, сударыня, я никому не расскажу вашу тайну. Особенно если вы мне приплатите за молчание, - тут я протянула к женщине руку – ладонью вверх, как цыганка, которая клянчит позолотить ручку.
- Какая тайна?! – растерялась госпожа Анна. – За что это я должна вам платить, уважаемая?
Это «уважаемая» было сказано таким тоном, что так и хотелось взять в руки метлу и отметелить эту красоточку, чтобы сбить аристократическую спесь.
Судья кашлянул в кулак или хмыкнул, а я продолжала, даже не взглянув на него:
- Ну как же, сударыня? Приплатите мне, а я никому не скажу, что вы примчались в наше захолустье из столицы, чтобы уговорить мужа вернуться к вам.
- Что?! – она вытаращилась на меня, по-дурацки приоткрыв рот. – Вы о чем говорите? Вы всё не так поняли!