Мехлис. Тень вождя - стр. 21
Что в таком случае мешает предположить, не искал ли Сталин подходы к ленинскому окружению из работников технического аппарата и до того? Включение в их число Мехлиса, о котором у генсека еще на фронте сформировалось вполне определенное представление, как о лично преданном ему человеке, было в этом смысле сильным ходом будущего кремлевского владыки.
На фоне информации, сообщаемой В.И. Старцевым, уже ни в малейшей степени не выглядит правдоподобной версия, которая излагалась в парижской эмигрантской печати и в соответствии с которой «к сокрытию истинного завещания Ленина, направленного против Сталина… причастны проворные и ловкие руки Мехлиса»[20]. Есть все основания считать, что источником этой версии выступал Л.Д. Троцкий, который в одной из своих книг, позднее изданной на Западе, написал, что пакет с секретным «Письмом к съезду» незаконно попал к Сталину еще до XIII съезда, на котором оно в соответствии с волей умершего вождя должно было быть оглашено. Этот пакет генеральный секретарь получил раньше других членов Политбюро и вскрыл его в присутствии Мехлиса и еще одного работника своего секретариата С.И. Сырцова[21]. Не спасает Троцкого ссылка и на неких очевидцев. Если таковые и были, они просто-напросто не знали, что пакет содержал бумаги, давным-давно известные Сталину.
Хотя бы задним числом Троцкому, пребывавшему в изгнании, очень хотелось верить, что, если бы не манипуляции с политическим завещанием Ленина, Сталин был бы в соответствии с этим завещанием отстранен от власти. Увы, какими бы утешительными ни были мифы, они рассыпаются под напором неопровержимых фактов. А именно: не только на XIII съезде в 1924 году, но даже и на XII съезде в апреле 1923 года (то есть еще при жизни Ленина) перемещение Сталина с поста генсека было уже невозможно, настолько прочными оказались позиции последнего.
А такая прочность обеспечивалась, в том числе, умелой расстановкой на всех этажах власти своих людей, среди которых был и Мехлис. При этом, как работник, Лев Захарович устраивал и Ленина, поскольку мог заставить заработать подчиненный ему аппарат более четко и организованно, чего так добивался председатель Совнаркома. Из его бумаг видно, в какое отчаяние приходил он от быстро расплодившейся советской бюрократии, как пытался наладить хоть мало-мальски работоспособный госаппарат. «Волокита эта особенно в московских и центральных учреждениях самая обычная», – писал вождь в сентябре 1921 года наркому юстиции Д.И. Курскому, требуя устраивать над волокитчиками показательные суды.
То, что председатель Совнаркома требовал от наркома юстиции, он, конечно, пытался реализовать, прежде всего, в собственном аппарате. В рамках канцелярии УД СНК Мехлис подходил для этого вполне. Его методы в работе с людьми, отточенные в Гражданскую войну, оказались как нельзя кстати. Прежде всего, он добился через ЦК укомплектования канцелярии «политически проверенными» работниками. Излишне самостоятельных, как и ленивых, неаккуратных, не терпел. Выполняя требование Ленина, добился, чтобы письма, адресованные председателю СНК, докладывали ему как можно быстрее.
«Сотрудникам нижней приемной вменяется в обязанность, – гласил его приказ, – секрет-пакеты, адресованные Владимиру Ильичу Ленину, передавать непосредственно (минуя общую регистратуру) дежурной секретарше Большого Совнаркома или тов. Фотиевой (личный секретарь главы правительства