Механик - стр. 8
“Гринспен У. Алеманн, советник 4 класса”, – значилось на позолоченной табличке стоявшей на углу большого, обтянутого кожей стола.
Помимо таблички, здесь имелся небольшой интерком, операционный планшет, стопка бумаг, подставка для ежедневника и пепельница из старой бронзы с клеймом какого-то известного мастера.
Можно было не сомневаться, что дорогая.
У Гринспена все было настоящее. И клубный пиджак за три тысячи, и сигары по сто пятьдесят за штуку и кофе, который он пил полчаса назад и аромат которого еще витал в кабинете.
Одна сигара сейчас была в руке начальника тюрьмы и он потягивал ее, поглядывая на струйки дыма, которые вились над ее кончиком и на Джека, словно все еще раздумывая, как с ним поступить.
Обтянутые темно-зеленым сукном стены кабинета делали его еще более похожим на элитный клуб, а фотографии юного Гринспена в составе футбольной команды с завоеванными кубками дополняли эту схожесть.
Были тут фотографии с рыбалки, а еще массивное чучело рыбы-кляйнера на прочной подставке, красиво посеребренное и покрытое лаком.
Целых полтора метра, а сколько же это в килограммах?
– Джек, что же ты натворил, а? – произнес начальник все с тем же сожалением.
Джек вздохнул. На такие вопросы отвечать не полагалось, пока не поступит соответствующей команды.
– Ответь мне, зачем ты это сделал?
– Господин начальник тюрьмы, я стоял спиной и ничего не видел, пока другие не закричали.
– Джек, ну почему ты не настучал мне втихую на этого дурака? Я бы его слегка прессанул и он бы забился под шконку на какое-то время. А, Джек?
– Господин начальник тюрьмы, но там же видеозапись имеется – я даже не видел, где этот сукин сын находится! – как мог изворачивался Джек.
– Да видел я эту запись, – устало отмахнулся Гринспен убирая неоконченную сигару в герметичный кофр, что характеризовало его, как человека бережливого.
Джек вздохнул. Добавить ему было нечего.
– Короче так. Надзиратель Тримсон сейчас в больнице, половина хари нуждается в ремонте, как и зубы. Мы ему их оплатим. А ты, Джек, отправляешься в заведение господина Эдвина Ли Монтегю. Знаешь такого?
Джек знал, но не сознался, отрицательно замотав головой.
– Заведение называется “Тюрьма особо строгого режима», формулярный номер тридцать четыре, город Лигенбурн.” Удовольствие, конечно, то еще, но зато без нового срока, Джек. Заметь, я боролся за этот вариант перед активом профсоюза охранников и надзирателей. Меня бы не поняли, если б я спустил это происшествие на том основании, что “он же ничего не видел.” Все знают, что Джек Ривер прекрасный механик и если хочет, чтобы пружина полетела кому-то в рожу, то она полетит.
– Спасибо вам, мистер Гринспен.
– Да чего уж там. Вали к себе на шконку и собирай пожитки. Через час за тобой приедет транспорт от Монтегю.
Ничего необычного. Джек смотрел в зарешеченное окошко холодного фургона и не обнаруживал ничего такого страшного, о чем судачили все заключенные общего режима. Ну, типа, пики на заборах, куда вешали тела пытавшихся сбежать несчастных.
Проходная – как и в заведении Гринспена, охрана с такими же парнями с сонными мордами. На территории много зелени, тщательно подстриженные кустики, словно выверенные по линейке. Безупречные газоны и футбольное поле по периметру которого строем бегали какие-то спортсмены.