Медвежья услада - стр. 38

Инира тяжело сглотнула и не нашлась, что ответить на мое жуткое откровение. Только обняла меня сильнее и долго молчала, прежде чем выдохнуть:

– Он не только тебя не тронул. Но и одного из охотников.

Сердце забилось чаще от услышанного, и в голове отчетливо прозвучали мои слова, которые я прошептала демону, когда тот был готов растоптать и Самира: «Не губи его…»

Значит, послушал?

Сделал, как я попросила?

Просто немыслимо!

– Мужчина с арабской внешностью?

– Да.

– С ним все в порядке?

– Его оставили в шатре у повитухи. Хант сказал, что если отвезти сразу в больницу, то будет много вопросов, а он не готов отвечать на них и ему нужно время. Но старуха сказала, что угрозы для жизни мужчины нет. Он получил сильный удар по голове и поэтому потерял сознание. К утру обещает, что он придет в себя.

Я только быстро кивнула в ответ и снова задумалась о том, что произошло.

Обычно говорят, что ночь забирает все мысли и печали, а новое утро должно принести облегчение.

Так было всегда и со мной.

Но только не в этот раз.

Инуиты были испуганы произошедшим.

Поселение было слишком маленьким и сплоченным, чтобы можно было скрыть смертельные страшные увечья, которые получили чужие охотники.

Женщины молились в своих небольших домах, чтобы духи отвели от деревни беду, а мужчины решили нести дозор и охранять деревню.

Ни о какой охоте не было и речи.

Они просто боялись уходить достаточно далеко от поселения.

Но в моей душе росло все больше и больше сомнений… все больше и больше вопросов, ответить на которые я могла, только встретив его снова.

Его.

Туунбака.

Проведя ночь без сна в обнимку с сопящей Дочей, наутро я первым делом отправилась навестить Самира.

Может, я была не права, но он казался мне хорошим человеком.

По крайней мере он не был бездушно агрессивным и принимал каждое мое слово к сердцу.

Страшно было бы представить, что случилось, если бы он не вмешался и не спас тем самым жизнь одного белого медведя.

Одно я только не понимала – как он в принципе оказался в этой сомнительной компании, которая приехала лишь для того, чтобы пострелять в животных.

Доча следовала за мной, останавливаясь и иногда отставая по дороге, потому что каждый проходящий мимо инуит обязательно тискал ее, обнимал и кормил тем, что только было съестного в карманах.

Никто не боялся медведицу. Все ее обожали и были готовы делить кров и еду с хищницей, лишний раз доказывая, насколько чистыми и бескорыстными были инуиты.

– Он очнулся, – прохрипела старушка-повитуха, тоже не упустив случая приобнять Дочу, которую когда-то она так же спасла своими умениями и силой воли, что могли бы позавидовать даже мужчины-охотники. – Можешь войти, Алу.

– Спасибо. С ним все в порядке?

– Да. Через пару дней поправится окончательно.

– Хорошо. Я рада этому.

Когда я осторожно вошла в шатер повитухи, в котором всегда было влажно, тепло и непривычно пахло травами, Самир лежал на шкурах и не выглядел испуганным или хотя бы удивленным от всего происходящего вокруг.

Он улыбнулся мне, и единственное, что заставило его черные брови приподняться, – это Доча, которая протиснулась за мной и вошла тоже.

– Медведица не опасна, – быстро проговорила я, положив ладонь на широкую мохнатую спину и потрепав ее по шерсти, на что она довольно заурчала, тут же подставляя уши и требуя еще больше излюбленной ласки. – Доча живет среди людей практически с рождения, и не было ни единого раза, чтобы она попыталась на кого-то напасть или обидеть.