Медвежий инстинкт - стр. 17
– А чем стучать планируете? – спросила Оля, когда Мария уже вернулась из небольшой каморки, служившей складом посылок.
– Пока еще не решил, – уклончиво ответил великан в желтых ботинках.
– Вот, – негромко произнесла Маша. – Здесь распишитесь.
– Вы могли бы мне помочь с обретением жилья? – вдруг вкрадчиво поинтересовался Борис Ильич.
– К сожалению, нет, – тут же ответила она, не желая смотреть ему в глаза.
Формально улыбнувшись, сотрудница почты забрала квиток о передаче посылки и склонилась над своими бумагами, возвращаясь к делам.
– Лучше сходите к нашему голове, Аркадию Николаевичу, – вдруг посоветовала Ольга. – Вам повезло, он как раз сегодня на работе.
– А как мне его найти? – заинтересованно спросил мужчина, обернувшись со своими пакетами к продавщице.
– В этом же здании, только вход с другой стороны, – подсказали сердобольные бабульки.
– Большое спасибо за помощь, – со значением произнес Борис, чем заставил Машу напрячься.
Поджав губы, она безошибочно уловила упрек в свою сторону. Спаситель явно намекал на её поведение в лесу и сейчас. А что она должна была сделать? Едва мужчина покинул магазинчик, бабульки зашумели от новости, что виноградовский москвич решил осесть именно в их селе, с перечислением возможных вариантов жилья для него. Минут пятнадцать спустя из своего крыла вышел глава их деревеньки и повез гостя куда-то в сторону, чем вызвал еще больше слухов. К вечеру Маша уже знала, что Борис Ильич поселился в добротном домике, принадлежащем самому Аркадию Николаевичу, который очевидно решил, что лишняя копеечка ему не повредит, тем более глава поселка там не обитал, перебравшись к жене в Ручейки. К моменту, когда Ольга закрывала на ключ двери магазинчика, Маша была сыта по горло москвичом и его планами, которые будоражили сельчан.
Добравшись домой, она не обнаружила бабулю, но по дымку из подвальной трубы догадалась, что старушка вновь завела свой агрегат. Болевшая нога злила и делала Машу раздражительной, так что женщина решила отвести душу хобби.
Садоводство в селе было способом выжить, но Маша любила копаться в земле, выращивая что-нибудь диковинное. Не одной же картошкой да морковкой заниматься. Ей нравилось собирать небольшой урожай брокколи, сельдерея, дайкона, кольраби, а дома в горшках пышным цветом росли базилик, кресс-салат, анис, мята, розмарин, орегано, эстрагон, шпинат и прочие травы, которые нещадно использовались бабулей в её алкогольных экспериментах. За этот мини огородик у них порой шел нешуточный бой, из-за нерациональных затрат по мнению Электростанции Петровны, но только до тех пор, пока они не стали частью её подпольной лаборатории.
– Когда там уже тархунка поспеет? – чуть с прищуром спросила бабуся, поглядывая на молодые побеги.
– Ты про эстрагон? – вздохнула Маша, с порога заметив розовые щечки бабуси. Кажется, кто-то проводил дегустацию в подвале.
– Это он в твоих книжках «эстрагон», а у нас по-простому – тархун, – ворчала старушка, разглядывая горшки с травами и присаживаясь неподалеку. – Да ты не жадничай! Мне много не надо: грамм сто. Порубаю меленько, да с медком разотру, залью самогонкой и деньков на десять в погребе забуду, а там процедить останется и усё – готова наливочка.
– После того, как ты без моего ведома ободрала почти всю мяту – я ничего не дам! – возмутилась Мария.