Медовый месяц взаперти - стр. 12
Опешив, Амбер уставилась на него:
– Ч-что? Какое значение?
Харун пожал плечами, но искра огня мелькнула в его всегда спокойном взоре, и это почему-то восхитило Амбер. Она не сводила с него глаз.
– Он добровольно стал заложником, чтобы вызволить из плена женщину, которая спасла ему жизнь. Сестру милосердия, работающую в благотворительной клинике. Это отважный поступок с его стороны, но разве можно ожидать иного от шейха-автогонщика! Скоро Алим станет правителем Аббас-аль-Дина, приняв титул шейха согласно закону о наследовании престола, а я вновь буду братом номер три.
Амбер испугалась, не покраснела ли она. Странно, но девушка завидовала этой незнакомой женщине. Ей всегда хотелось любить мужчину, готового ради нее пожертвовать собой. А теперь выясняется, что Алим, сбежавший от нее, рисковал своей жизнью из-за другой женщины…
Но последние слова Харуна врезались в ее сознание, будто холодный нож. Нахмурившись, Амбер вскинула голову:
– Что ты хочешь этим сказать – брат номер три?
– Это было давно, и ты, наверное, уже забыла… Думаешь об Алиме? – Харун иронично приподнял бровь, и Амбер, будто ее застали за чем-то неприличным, густо покраснела. Он кивнул. – Я так и знал.
Голова у нее пошла кругом.
– Ты только что сообщил мне, что он жив и взят в заложники. О ком еще мне думать? – Харун пожал плечами, и Амбер захотелось стукнуть его. – Может, объяснишь, за что ты критикуешь меня?
Секунду он помолчал, затем уклончиво ответил:
– Ты вспомнишь… а может, нет… Для тебя это, скорее всего, было не важно.
– Я не понимаю, – сказала Амбер.
Прежде чем она успела продолжить, Харун перебил ее:
– Кстати, сегодня тебе придется выступить на телевидении, моя дорогая: «Да, мы очень рады, что Алим жив. Конечно, мы заплатим за него выкуп». И так далее.
– Разумеется, – насмешливо бросила Амбер. – Ведь я прекрасно изображаю идеальную жену перед камерами! Хоть в чем-то я могу быть полезной.
Губы Харуна твердо сжались, но он ответил вполне спокойно:
– Да, моя дорогая, перед камерами ты – идеальная жена.
Харун ушел, и яд, заключенный в его словах, стал медленно действовать на нее.
Брат номер три…
О нет! Неужели это он стоял за дверью, когда она обсуждала с отцом своего нежеланного жениха?
Амбер силилась вспомнить, что она тогда сказала.
«Брат номер три… Разве я могу лечь в постель с совершенно незнакомым мужчиной?..»
На память пришли слова отца: «Он потерял всю свою семью… он в глубоком горе…»
Харун все слышал.
Он слышал, как отец говорит о ее чувствах к Алиму.
Амбер закрыла глаза. Теперь понятно, почему за три года муж ни разу не прикоснулся к ней, не попытался заняться с ней любовью – даже тогда, когда она сама попросила его об этом!
Но разве она просила? «Дай мне ребенка, не позорь меня перед людьми!» – холодно потребовала Амбер.
Тихо застонав, она закрыла лицо руками.
Что надо сделать, чтобы Харун простил ее, если еще не слишком поздно?
На следующий день, поднимаясь по трапу самолета, Харун услышал женский голос, зовущий его. От этого голоса у него до сих пор все переворачивалось внутри. Это было все то же желание, все та же дурацкая потребность. Он хотел эту женщину – и ненавидел себя за эту слабость.
Через секунду, справившись с собой, Харун повернулся к Амбер. Боясь выдать себя, он не сказал ни слова, только поднял бровь.