Мечтатели - стр. 3
– Каролин, неужели ты не хочешь меня поздравить с возвращением в родной дом? – спросил незнакомец после напряженной паузы. – Блудный сын вернулся, чтобы прижать к груди своих родных и близких, или ты мне не веришь?
Каролин почувствовала на себе тревожный взгляд Салли. Почему-то он подействовал на нее сильнее, нежели насмешливый блеск голубых глаз этого наглеца. Ей захотелось закричать на него, высказать ему все, что она о нем думает, но любовь к Салли ее остановила. Салли приняла его. Салли поддалась обману. Так что ей самой следует быть предельно осторожной.
– Добро пожаловать домой, – негромко произнесла она.
Салли откинулась на подушки и с блаженной улыбкой закрыла глаза. Однако человек, назвавшийся Александром Макдауэллом, не поддался на эту уловку.
– Я думаю, что моей матери нужно поспать, – тихо произнес он. – Боюсь, что я заставил ее переволноваться, когда прибыл сюда вчера поздно вечером. Мое возвращение наверняка выбило ее из колеи, и она вряд ли хорошо спала этой ночью.
– Она тяжело больна, – заметила Каролин, едва сдерживая раздражение. Какое право он имел являться к ним в дом?
– Она умирает, – поправил ее незнакомец и посмотрел ей в глаза. – Почему бы нам не выпить кофе и не поговорить о ней? Мне, например, интересно узнать, как она жила последние годы. Уверен, что у Констанцы найдется, чем накормить нас.
– Откуда вам известно, что Констанца все еще здесь?
– Я встретил ее минувшим вечером. Они с Рубеном расплакались, увидев меня, – сказал он. – А вот ты, похоже, не слишком рада видеть меня, Каролин. Неужели я что-то испортил своим неожиданным возвращением?
– Едва ли.
Он вновь улыбнулся сдержанной улыбкой. Ноги Каролин почему-то тотчас сделались ватными.
– Почему бы нам не поговорить об этом? Не думаю, что тебе нужно специально наряжаться в честь моего приезда. Кстати, ты похорошела за эти годы.
По всей видимости, он рассчитывал смутить ее, но даже если Каролин и не была связана с Макдауэллами узами кровного родства, она всю жизнь провела в этой семье. Не обращая внимания на то, что одета всего лишь в длинную ярко-красную футболку с надписью «Тиггер», доходившую ей до голых колен, она по-королевски вскинула голову и чопорно произнесла:
– Чтобы одеться, мне понадобится пять минут. Встретимся в утренней столовой.
– Меня здесь не было почти двадцать лет! Тогда в доме не было никакой утренней столовой.
– Спросите Констанцу, – посоветовала Каролин и, борясь с желанием натянуть футболку до колен, повернулась к нему спиной. Вернувшись к себе в комнату и закрыв за собой дверь, Каролин прислонилась к ней лбом, дрожа всем телом. Ей казалось, что она по-прежнему ощущает на себе насмешливый взгляд самозванца.
Потому что это был самозванец. В этом у нее не было ни малейших сомнений. Ведь она провела рядом с Александром Макдауэллом большую часть своих детских лет, тех лет, что оставили шрамы и на душе ее, и на теле. Человек в комнате тети Салли – самый настоящий самозванец, а если учесть, каким внушительным состоянием он пытается завладеть, то он еще и преступник.
Каролин торопливо одевалась, с грохотом выдвигая и задвигая ящики комода. Она лишь на мгновение задержалась перед зеркалом, чтобы наспех провести расческой по волосам. Она не доверяла этому человеку не только сейчас, когда он так неожиданно нагрянул в их дом. Она не доверяла ему вообще.