Мечта о «Тройке». Как самый необычный инвестбанк России стал национальным чемпионом - стр. 5
Павел Теплухин: «Нам щедро платили. В один из месяцев моя зарплата составила 21 тыс. рублей. Это трое “Жигулей”. Их нельзя было купить, но у меня была такая месячная зарплата. Как она образовалась, я и сам не понял».
Теплухин ездил не только по Союзу. В сентябре 1990 года он направился на конференцию в голландский Маастрихт. В поездке его спутником оказался самый яркий инвестбанкир на постсоветском пространстве, но в то время просто активный и непомерно любознательный 22-летний уроженец Еревана. Соседа звали Рубен Варданян.
Рубен Варданян: «На поезде туда, на поезде обратно. Там-то мы и подружились. Я ему говорил, что интересуюсь ценными бумагами. И он мне рассказал о том, что образуется такая компания».
Тогда же, в ноябре, Теплухин познакомил Рубена с Петром Дерби, который и предложил ему присоединиться к команде «Тройки Диалог». Ее вот-вот должны были зарегистрировать, но из-за бюрократических проволочек это произошло только 18 января 1991 года.
Петр Дерби: «Мы могли зарегистрироваться и чуть-чуть быстрее, но Московская регистрационная палата сказала, что первый устав не соответствует закону об акционерных обществах. Меня это поразило, потому что я сам в числе прочих этот закон и писал. Но регистрационной палате было виднее».
Варданян еще учился на экономфаке МГУ, но уже активно подрабатывал – руководил группой анализа инвестпроектов в «Менатеп-Инвесте», провозгласившем себя инвестиционным банком. Позже Рубен расскажет журналистам, что получал в этой «гремевшей на всю страну» компании зарплату $1000, но согласился уйти в никому не известную «Тройку» и зарабатывать $100. Деньги не имели решающего значения: Варданяна больше заботил смысл работы, ее перспективы.
Конец ознакомительного фрагмента.