Меченый (сборник) - стр. 20
Из-за леса показалось солнце. Оно осветило холодными лучами печальную картину: на снегу у холма волки доедали добычу. Но что для стаи в тринадцать волков две козы? Не так уж велика удача.
Вот тут-то, как нельзя кстати, и подвернулся старый ворон. Он повел Одноглазую, а за ней и всю стаю от Большого холма.
Волки торопились. Они знали, не на добрые дела вел старый ворон их стаю.
Волки бежали гуськом, отпечатывая на снегу всего лишь один, сильно примятый след. Давно остались позади и Большой холм, и приметные ключи, широкие пади.
Но вот волки наскочили на свежий след сокжоя. Одноглазая повернула к нему, думая, что именно к сокжою вел их старый ворон. Однако тот звал стаю дальше.
Бег затянулся. Уже и солнце поднялось высоко, дятлы, кедровки, поползни прекратили кормежку, даже чуточку потеплело, а старый ворон вел волков дальше. Они уже проголодались. Наконец ворон облетел кромкой бора кочковатую марь и вывел стаю на медвежий след.
Все оторопели.
– Крра-ка-ка… – радостно прокричала черная птица.
Первым пришел в себя Меченый. Не ожидая команды вожака, он понесся по следу Бургу, увлекая за собою стаю. В другое время Одноглазая жестоко расправилась бы с ним, но теперь вполне разделяла его желание скорее догнать Бургу.
Когда волки охвачены одним желанием – нет более дружной и грозной силы. Трудно даже представить, кто в тайге мог бы противостоять ей, кто бы мог выдержать бешеный натиск хорошо организованных белогрудых волков…
С какой стремительностью несся Меченый! Мелькал валежник, кусты, промоины, взлетали вспугнутые птицы, без оглядки бежали зайцы.
По силе запаха на следу волки догадывались, что Бургу уже близко, и это придавало им силы. Вот стая выкатилась на верх отрога и там на какое-то мгновение остановилась. Надо же было убедиться, что движущаяся впереди черная точка и есть медведь. Одноглазая, воспользовавшись остановкой, выскочила вперед и повела стаю уверенно, напрямик к Бургу.
А тот, ничего не подозревая, продолжал бесцельно брести по снегу. Его сковала невероятная усталость, плохонькая шуба не спасала от наседающего мороза, лапы закоченели. Бургу часто останавливался, чтобы как-то отогреть их, но щемящая, непривычная боль гнала дальше. Иногда он падал, и от досады из его горла вылетал рев, наводивший ужас на обитателей бора.
И вдруг до его слуха долетел неясный шум. Он оглянулся. Волки! Бургу еще не успел ничего сообразить, как Меченый уже наскочил на него. Подоспели остальные, и все вдруг сомкнулось в один пестрый клубок, взревело, покатилось по снегу.
– Карра-карра!.. – кричал обрадованный ворон, уже кружившийся над дерущимися.
Медведь вскочил и с безнадежностью обнаружил, что замерзшие лапы оказались не способными защищать его, а когти, верно служившие ему до сих пор, совсем вышли из повиновения. Надежда только на челюсти. Бургу, распахнув свою страшную пасть, бросился в стаю. Снова свалка, рев, снежная пыль…
Прозевала, не успела увернуться одна волчица, поймал ее медведь и, конечно, прикончил бы сразу, ведь в нем еще таилась огромная сила, но подоспел Меченый. Отчаянным прыжком он бросился на Бургу, резанул его клыком по левому глазу, и тот разжал челюсти. Волчица корчилась на снегу. Медведь расклинил стаю, вырвался из круга, и его след заметался по бору пьяной бороздой.