Меч Ронина - стр. 28

Дан почувствовал, как паралич постепенно отступает. Он подполз к девушке, которая неподвижно лежала на спине. Поднес ладонь к ее рту, не ощутил дыхания, попытался нащупать биение пульса на шее – его не было.

– Не мучайся, Акира, – простонал из темноты Карасу. – Она мертва.

Действительно, тело девушки было холодным и твердым, как будто несколько дней пролежало на морозе. Казалось, подними, кинь на пол – и она разобьется на мелкие кусочки.

В распахнутую дверь вползали первые лучи утреннего солнца.

– Дочка! Дочка! – заплакала, приходя в себя, пожилая женщина.

Она обхватила девушку обеими руками, пытаясь отогреть своим теплом, гладила покрытое инеем лицо. Отец, усевшись на постели, не отрываясь, смотрел на Дана. В глазах его были ненависть и укоризна.

Тэнгу снова обратился в ворона, прихрамывая, подковылял к Дану.

– Идем отсюда, Акира, – хрипло каркнул он. – А то сейчас деревня проснется, и тебя отсюда погонят камнями. Хорошо, если не забьют насмерть.

Дан встал, поклонился хозяевам, тихо произнес:

– Простите, – подхватил катану, мешок и вышел из хижины.

Было невыносимо стыдно и больно. «Я не смог выполнить обещание, – думал он. – Опять не смог. Я снова обесчестил себя, потерял лицо. Я должен за это заплатить жизнью». Жизнью?.. Дан остановился, потряс головой: это были не его мысли. Конечно, совесть его мучила, и это было знакомое ощущение: такое он всегда испытывал, когда по службе сталкивался с жестоким преступлением. Переживал, что не сумел спасти, помочь, предотвратить. Но вот о суициде никогда не думал. А уж мучиться из-за нарушения ронином клятвы убить Кумико, если она попадет в руки врагов, Дан тем более не собирался. Не прирезал – и отлично, зато для Насти нашелся объект.

– Хватит терзаться, Акира! – будто подслушав его мысли, каркнул тэнгу. – Знаю я вас, самураев. Сейчас настрадаешься и побежишь выпускать себе кишки. Предупреждал же: человек не может победить Юки-Онну. Даже не всякий демон может. Я вот не сумел. Скажи спасибо, что остались живы.

– Что она такое?

– Одна из самых могущественных демонов. Помощница смерти.

– А есть кто-нибудь сильнее ее?

– Да, но мало. И я не хочу произносить вслух их имена, – нахохлился Карасу. – Лучше скажи: куда теперь?

Дан неопределенно махнул рукой:

– Дальше. Пока не придем в следующую деревню.

Целых три дня она провела в блаженном бездействии. Отсыпалась, отъедалась впрок – благо, сводня на содержании дорогой куртизанки не экономила. Бренчала на сямисэне, придумывала впрок хокку и танку для господина Сакамото.

Настя в первое время пыталась разговорить Кумико, но девица хранила молчание, хотя присутствие ее сознания ощущалось. В конце концов Настя плюнула на это занятие – главное, что память японки была в ее полном распоряжении. А еще имелись подаренные Сакамото серебряные монеты, перепрятанные из прически под циновку. С ними Настя чувствовала себя немного увереннее. Она решила, что сбежит до «дня икс», когда старый самурай снова придет за девственностью Кумико. Уберется прочь из города и, возможно, попросит приюта в одном из буддистских монастырей.

Однако этим планам не суждено было осуществиться. На четвертые сутки, в ночь которых Настя собиралась покинуть бордель, Тоши сообщила:

– Господин Сакамото прислал гонца. Он будет сегодня.