Меч королей - стр. 17

– Дядя Фаррел! – позвал я, но он меня проигнорировал.

Звякнул звонок лифта, и наступила самая оглушающая тишина в моей жизни.

Я посмотрел на кнопочную панель. Пин-кодом могла быть дата рождения мистера Сэмсона, или год, когда он основал свою компанию, или вообще случайный набор цифр, которые ни с чем не связаны. Ни одной нужной даты я не знал и начал наугад нажимать на клавиши. Никакого результата. Мне подумалось, что я могу тыкать пальцем до второго пришествия и все без толку.

Бросив это занятие, я снова сел в кресло и глянул на часы. Вдруг копы захотят осмотреть офис мистера Сэмсона и потребуют, чтобы дядя провел их сюда? Нам стоило запастись уоки-токи.

Нервничать и одновременно маяться от безделья – необычное сочетание. Я не мог сидеть сложа руки, а потому наклонился и стал разглядывать потайное отделение. Тихий голос в голове прошептал: «Телефон». Потом снова: «Телефон». И я задумался: почему он так настойчиво нашептывает это слово?

И тут до меня дошло.

– Буквы, – прошептал я.

Телефон мистера Сэмсона стоял на полу. Я поднял его и поставил себе на колени. Как и у всех телефонов, у этого каждой цифре соответствовали три буквы: например, цифре «два» – буквы «А», «В» и «С».

В общем, я начал набирать разные комбинации.

Семь-два-шесть-семь-шесть-шесть, что равно СЭМСОН. Ничего. Два-три-семь-шесть-два-семь-три равно БЕРНАРД. Ничего. А вдруг это кличка собаки с фотографии? Я интуитивно набрал: девять-шесть-пять-три (ВОЛК).

Ничего.

Вздохнув, я снова посмотрел на часы. Дядя Фаррел ушел пять минут назад. Он говорил, что быть умным не так уж важно, но мне показалось, что это качество могло пригодиться. Скорее от безысходности я набрал: два-пять-три-семь-три-три.

Внизу подо мной что-то загудело, и гул начал усиливаться, как будто мотор набирал обороты. Пол задрожал. Я тихо вскрикнул и оттолкнулся от стола, а тот оторвался от пола и завис в воздухе, как на спиритических сеансах.

Из-под ковра медленно вырастал массивный металлический столб. Он поднимался, пока столешница не оказалась в считаных дюймах от потолка.

В этом столбе, прямо напротив меня, было углубление, а в нем на двух серебряных шипах острием вниз висел меч.

Я принес с собой фотографию, чтобы не унести по ошибке какой-нибудь другой, но она не понадобилась, так как я сразу понял, что это тот самый меч. В окно проникал голубоватый свет городских огней, и клинок меча переливался, как озерная гладь в пасмурный день.

Я вздохнул поглубже и взялся за рукоять. Меч буквально выскочил из столба. Я даже не ожидал, что он окажется таким легким. Мне представлялось, что такой меч будет весить тонну, а он был не тяжелее шариковой ручки. Звучит, конечно, странно, но меч сразу как будто стал частью меня, этаким продолжением руки длиной в пять футов. Улыбаясь, как играющий в пиратов малолетка, я несколько раз взмахнул мечом. Он со свистом рассекал воздух. Я направил его в сторону уличных огней и повернул так, что на клинке заиграл отраженный свет.

Потом я провел большим пальцем вдоль лезвия, и сразу выступила тоненькая, как нитка, полоска крови. Я даже не почувствовал, что поранился. Но вид крови вернул меня в реальность. Я сунул меч в вещмешок, а палец – в рот. Мне не хотелось оставлять свою ДНК в кабинете мистера Сэмсона.

Подбежав к двери, я остановился. Вдруг копы вздумают осмотреть офис мистера Сэмсона? Может, мне лучше где-нибудь спрятаться и подождать дядю Фаррела? Я остановился в дверях, прижал к груди вещмешок и принялся нервно сосать палец. Как опускается стол, я не знал, а потому, поразмыслив, решил оставить все как есть и вышел в коридор.