Меч и ручка - стр. 2
– Проснулся, Брайтвелл? Как раз вовремя. – Послышался шорох одежд, и бледный зеленоватый светильник загорелся сначала тускло, а потом ярче. Мерцающая лампа стояла рядом с профессором Кристофером Вульфом, который выглядел как смерть во плоти, а еще так, словно готов был откусить голову первому, кто скажет, что он выглядит уставшим. В общем, он был жизнерадостным, как и всегда. – Сны?
– Нет, – соврал Джесс. Он попытался утихомирить свое все еще учащенное сердцебиение. – Что вы здесь делаете?
– Мы тянули жребий на то, кто будет сегодня твоей сиделкой, и я проиграл. – Вульф поднялся на ноги. Он успел переодеться в черную профессорскую мантию, которая струилась, точно жидкий шелк, делая его похожим на еще одну тень, если не считать седины в волосах, ниспадающих до плеч, и бледной кожи. Вульф замер у кровати Джесса и посмотрел на него со спокойной уверенностью. – Ты потерял того, кто был тебе дорог. Я понимаю. Однако у нас нет времени на то, чтобы тешить твою скорбь. Впереди много работы, и нас, тех, кто может ее выполнить, теперь еще меньше.
У Джесса не возникло ни малейшего желания помогать.
– Удивлен, что вы считаете, будто я могу быть полезен.
– Жалость к себе тебе не идет, мальчик мой. А теперь я пойду. Мир не останавливается из-за того, что в нем нет того, кого ты любил.
Джесс чуть не вспылил: «Да что вам об этом известно?» Но остановился. Вульф потерял многих. Он видел смерть собственной матери. Так что Джесс проглотил иррациональный гнев и сказал:
– Куда вы идете? – Не мы. Он пока не решил, будет ли лучше остаться в этой кровати или пойти с профессором.
– В кабинет архивариуса, – сказал Вульф. – Ты там бывал. Мне могла бы пригодиться помощь в поисках его секретной документации.
«Кабинет». Джесс моргнул и увидел это место – великолепное помещение с автоматизированными богами, молча стоящими на страже в своих нишах. Увидел Александрийский залив, на который открывался вид из окон. Умиротворенное местечко. Джесс задумался, успели ли слуги уже оттереть кровь убитой помощницы архивариуса с пола. Архивариус приказал убить ее просто для того, чтобы наказать его. И Брендана.
«Брендан». Когда Джесс в последний раз был в том кабинете, Брендан был с ним.
Джесс сглотнул подкатившую волну растерянности и тошноты и сел прямо. Кто-то – опять Томас – помог ему снять запачканную кровью одежду и надеть чистую. Неформальный комплект одежды библиотечного солдата, в какой те ходили в свободное время в военной части. Мягкая, как пижама. Сойдет. Джесс свесил ноги с кровати, а потом замер, сделав глубокий вдох. Ему было… нехорошо. Не было никакой явной боли, на которую можно было бы все списать, лишь общее недомогание, слабость, которая пронизывала все мышцы и нервы. Шок, как догадывался Джесс. Или стресс, накопившийся за последние несколько дней.
Может, это даже скорбь. Скорбь приносила подобную боль? Похожую на болезнь?
– Поднимайся. – Голос Вульфа прозвучал неожиданно по-доброму. Тепло. – Я понимаю, как это сложно. Но двигаться, кроме как вперед, некуда.
Джесс кивнул и встал на ноги. Отыскал свои ботинки – аккуратно поставленные у изножья кровати – и натянул их. Пояс с его библиотечным оружием был рядом, а пистолет по-прежнему в кобуре. Тяжелый и смертельный, Джесс ощутил себя чуть комфортнее, когда повесил его на бедро. «Мы на войне». Ему казалось, он всегда был на войне – его семья всегда боролась с Великой библиотекой, а потом он боролся за свое место в самой библиотеке. Затем Джесс сражался, чтобы сохранить мечту о Великой библиотеке. И впервые в жизни он задумался, каково это – мир и покой.