Майские страсти - стр. 3

– Там? На лавке?

– Там.

– Красавчик!.. У этих на виду.

– Именно…

– Красавчик!… Дай пять.

Они страстно пожали друг другу руки.

– Это ещё что… Вот когда в «Оз-баре» были, это да! Комедия. То есть серьёзная комедия, понимаешь? Даже взрослая.

Андрей дважды кивнул и сделал вид, будто напрягся. Хозяин опять выпил и продолжил разливаться уже довольно по-хмельному:

– Пьяный я тогда был, еле на ногах стоял. А она возле меня. Сторожила, значит. И тут подходит девица, я уж не помню… Блондинка, наверное, вся жёлтая какая-то. С бокалом в руке была. А Алина уже наготове, чувствовала, что с намерением та подкатывалась, и вырвала у той бокал. А жёлтая и моргнуть не успела, ну, Алиночка ей на голову всё шампанское и вылила. Вот так! Я даже устал рассказывать.

– А жёлтенькая что? Ответила?

– Кто? Она ? Успокойся… Алина её ещё в придачу сумкой по голове.

– Хороша!

– Хороша. Ещё как!

Тут пауза затянулась, и Андрей, словно обрадовался этому, хотя вид имел по-прежнему мрачноватый и страдальчески-монашеский.

– Разве можно бить человека?– пробормотал он и вздрогнул, поняв, что сказано было вслух.

– Ладно, ты знаешь, что… не начинай,– хозяин раздражённо поспешил его перебить.

В комнате как-то вдруг потемнело. В ней и до этого было не особенно светло. Обои ярко-зелёные, песочно-коричневая мебель, белые шторы, лимонного цвета ковёр, а в связке всё давало оттенок ненастья или, скорее, пасмурности, как будто солнце боялась туда заглядывать.

– А то сейчас начнёт опять…– кашлянул хозяин.– Богу учить начнёт, правде.

Желая пошутить, он отыскал взглядом Мелюкова, а тот этого не заметил и очень философски смотрел на закуску. Казалось, включи ему любую музыку и, бедняга, либо тотчас же уснул бы, либо пошёл бы танцевать и прыгать.

Его решили не отвлекать. Он так и сидел в безнадёжном забвении.

– А пусть скажет, про Бога-то. Не мешай Андрюше. Ну,– кивнул Дмитрий.

– Что ты хочешь от меня?

– Ты же про Него хотел что-то сказать?

– Может, и про него. Хотя… Нет, это вам так кажется. Я сейчас не хотел этого.

– А всё-таки… Скажешь? Давай. А то посрамим тебя.

– Тебя не изменить, Ты же это сам знаешь.

– А ты какой-то не такой, как я?

– Я? Я просто верю и всё… Мне этого достаточно. Даже чересчур.

– А я разве сказал, что я не верю?

– Нет, но подразумевал. Обмануть хотел меня,– Андрей серьёзно и, прищурившись, посмотрел на друга, точно зазывая его куда-то.

– Ха, врёшь,– тот, тоже с серьёзным выражением лица, наклонился вперёд.

– Это секрет.

– Я как-то сказал что не верю в Бога. Ну и пусть, ладно… Но это не значит, что я верю в то, что его не существует.

– В Него не верить гораздо легче, чем верить… Он не даёт нам понять, что Он есть, чтобы мы не почувствовали безнаказанность за грехи… Вот на это обрати внимание.

– Укоряешь?

– Ни в коем случае. Просто у тебя всё от ненависти.

Жених решил встать и громко выговорил:

– Вы куда пришли?

Дмитрий жестом указал ему на кресло, и он снова сел, точно этим жестом его толкнули.

– Для меня обвинение в ненависти – не обвинение, Андрей. Потому что я знаю, что такое моя ненависть.

– Только меня в ответ не упрекай.– чем-то одновременно и обидным, и насмешливым была полна слабая улыбка Андрея.

– Хорошо,– Дмитрий неожиданно вскочил с места и почти закричал.– Кто не ненавидит, тот и не любит. И того тоже не любят. И чем сильнее