Маятник Судьбы - стр. 15
Помню, как в середине лета 1973 года мы были на соревнованиях в Ленинграде. В те времена Петербург величали именно так. Перед поездкой все мечтали полюбоваться старинными зданиями города, походить по исторически значимым улицам, посетить всемирно известные музеи. Но одного из красивейших городов СССР я так и не увидел: конкурентная борьба проходила в пригороде, там же нам предоставили и временный ночлег. Да и время на воплощение мечты в жизнь тренер нам не предоставил. Сам-то он здесь уже везде побывал, в прошлые поездки. А мы, как бы ни сами по себе, – мы при нем.
На второй день после индивидуальной велогонки, предстояла командная – на семьдесят пять километров. Это значит: четыре велосипедиста от каждой команды, должны были вместе как можно быстрее проехать дистанцию. Вчетвером ехать значительно легче, так как впереди мы оказывались по очереди, в то время как задние, прячась за спину лидера, отдыхали. Со стороны это выглядело как движущийся по часовой стрелке овал, если ветер дул справа, и против часовой стрелки – если слева.
Для такого движения в команде нужны длительные тренировки, чтобы смена лидера происходила слаженно и четко. Зато скорость можно было развить на пять-восемь километров выше, чем у одиночного велосипедиста, которому и отдохнуть-то было не за кем. Кто посильнее, ведущим ехал подольше, таща за собой команду и держа максимальную скорость. Велосипедисты плотно прижимались друг к другу, укрываясь за спинами товарищей от встречного ветра.
Всего было около пятидесяти команд, но тренера интересовала только победа над нашими постоянными конкурентами и земляками из химико-технологического института, и задачу нам он поставил однозначную: «Всем можете проиграть, но у химиков – выиграть».
В нашей команде мы с Володей Кузьминым были лучше подготовлены физически, на нас была вся надежда. При этом в ходе гонки мы не должны были «потерять» своих напарников. А такое случалось: иногда, будучи ведущими, мы с ним так увлекались, что даже за нашей спиной товарищам ехать было тяжело – мы раскручивали педали очень сильно. Кто- то из четверых мог не выдержать нашего темпа и отстать. Зачет на финише шел по третьему члену команды, то есть потеря четвертого до финиша не была «смертельна».
На трассе всегда стояли контролеры от каждой команды, отслеживая предварительные результаты и информируя гонщиков. Это было возможно, так как гонка всегда шла туда и обратно, финиш – там же, где и старт. Кроме меня и Кузьмина в нашей команде были Валера Иванов, лет двадцати пяти, худой, очень выносливый и терпеливый гонщик и молодой, лет двадцати, парнишка Сергей Толстов – талантливый, но еще мало тренированный, зато с большими амбициями. У каждого был разный отрезок пути, который гонщик мог проехать с максимальной отдачей: у кого- то триста метров, у кого-то целых шестьсот, как, например, у меня, чем я страшно гордился.
И как-то в этот день у нас сразу все не заладилось. Видно, темп мы с сыном тренера задали на старте слишком большой, и Толстов «загрустил»: вперед выходил совсем на «чуть-чуть», а потом и вовсе отстал. Иванова «терять» было уже нельзя. А сзади ехал арендованный тренером автобус, в котором были запасные велосипеды для гонщиков и полный состав нашей женской команды. Девчата гонку уже закончили, заняв 2-е место, и хотели поддержать морально мужскую команду. В нем же сидел Кузьмин – старший, почти сорвавший голос из-за нас, и даже его мат, обычно очень изощренный, стал непривычно повторяться.