Маятник Судьбы - стр. 12
Были и «добрые» преподаватели. Один старый – престарый профессор по фамилии Горьков продолжал преподавать только ради своей не очень старательной дочери, которая училась со мной в одной группе. У него была очень плохая память, и он во время лекции зачастую путался, забыв, на чем остановился. Перед экзаменом говорил студентам так: «В первый день читайте учебник, во второй полдня читайте, полдня отдыхайте, а на третий, сходите в кино. На экзамен берите шпаргалки, лекции, учебники, пользуйтесь открыто, но спрашивать буду строго».
А преподавал он теоретическую механику, и книга была весьма объемистой. Конечно же, к экзамену никто не готовился, и даже не писали шпаргалок. Но разрешение – разрешением, а учебник я положил не на стол, а себе на колени и спокойно списывал ответы на свой билет.
Зрение в отличие от памяти, у преподавателя было в норме, и он негромко сказал мне: «Ну что вы себе жизнь усложняете? Положите учебник на стол, так удобнее будет». Внимание всех студентов сосредоточилось на моей персоне. Поборов стеснительность, я последовал совету профессора, но так разволновался, что списал не тот ответ, совсем не тот. А должен был я в результате долгих расчетов получить какую-то конечную формулу, которую преподаватель наверняка помнил. Видно, сам лукавый внушил мне ничего не переписывать, а просто к неверным расчетам в конце приписать правильную формулу.
И вот достаточно бойко я ответил на вопрос, но не свой, а абсолютно другой, а в конце сделал многозначительную паузу и выдал: «Далее в результате несложных математических расчетов мы получаем нужную формулу»… Аудитория замерла. Профессор минут пять смотрел на меня в упор, оттягивая, как мне казалось, мою неминуемую гибель и наконец, произнес: «Убедительно, убедительно», и в моей зачетке появилась первая нечестная пятерка.
…Записи – записями, но в карцере – отбой, двадцать два часа, и надо дать отдохнуть своему голодному организму…. Над дверью тускло светит «ночничок». За окном всю ночь слышны крики «дорожников», людей ответственных за тюремные «дороги». По ним идут записки, продукты питания, одежда нуждающимся, иногда алкоголь. Удивительно, но на жестких досках и матраце в шишках я засыпал как младенец. И это несмотря на протестующий желудок. Может потому, что перед сном приучил себя читать вечерние молитвы? А поутру решил сам себя подбодрить и развеселить давнишними историями. Перечитал, что-то исправил, но улыбки, тем не менее, все это у меня не вызвало. Вспомнились следующие институтские события, которые в свое время казались мне очень смешными….
Однажды на семинаре по физике молодой, интеллигентный преподаватель вызвал к доске студента Тропина, сына директора какого-то крупного предприятия в Иваново, не отличавшегося серьезным мышлением, и попросил произвести расчеты, по какой- то задаче. Тропин долго что-то писал на доске, считал, высчитывал и никак не мог свести концы с концами. А преподаватель в задумчивости ходил меж столов, заглядывая в наши тетради и смотря, как мы решаем ту же задачу. Затем в какой- то задумчивости посмотрел на доску и громко сказал матом: «Х…ня». Все засмеялись, а обремененный огромными знаниями преподаватель покраснел и со словами «извините», выскочил в коридор, сократив семинарские занятия.