Маврушины сказки: истории, вдохновленные жизнью - стр. 19
Все беды будто мимо них проходили, вот и власть поменялась, говорят, царя не стало, а они спокойно живут.
Бусики те, что Полудница Аннушке подарила, девчонка на руку намотала, как браслет, так и носила. А ежели кто чужой пытался надеть, то жаром так жгло, что невыносимо.
Еще махонькая Аннушка была, увидела тетка ее, девка балованная да вздорная, отца сестра, увидела те бусики и давай выпрашивать у девчонки. А та вцепилась, не отдает.
Решила силой забрать, конечно, такая кобыла с дитем справится.
Только в руки взяла, как огонь вспыхнул в ладонях, чуть не ослепла, кинула те бусики, хотела закричать, что, мол, ведьменыш, да онемела.
С тех пор и не смотрела на Аннушку.
А Аннушка девушкой красивой выросла, все ей любовались, неземная красота говорили мол у девки.
Полюбил ее парень один, из города приехал, ученый, ни в бога, ни в черта не верит.
Приехал власть устанавливать советскую.
Увидел парнишка Аннушку и пропал, так и остался в селе. Долго приблизиться стеснялся, а тут осмелился.
Аннушка ему ответила, начали встречаться.
Был тот парень агроном, вот так поехал как-то на поле, а по дороге Аннушку встретил.
– А ты чего это женишок любезный без головного убора, а? Где у тебя кепочка беленькая, что матушка моя пошила?
– Так дома оставил, милая. Да что же мне будет? Чай не зима, уши не отморожу, – смеется.
– Не отморозишь, а вот Полудница так может голову вскружить…
– Да не верю я в эти сказки, и ты, Аннушка, ты комсомолка, не верь ничему.
И уехал в поле.
Только стала замечать после этого Аннушка, что жених задумчивый весь какой-то ходит, а в другой день и вообще на свидание не пришел и на работе не был.
Подумала Аннушка и пошла в обед в чистое поле, слышит разговор, ласковый такой, на два голоса, мужчина и женщина.
Она поближе подошла, лежит милый ее у девушки на коленях, та по волосам его гладит, наклоняется, что-то шепчет.
– А ну отойди от него.
– Ага, сейчас. Иди, откуда пришла, он мой.
– Отойди, сказала, а не то…
– Что ты мне сделаешь?
– Тетку свою призову, Полудницу, постарше да посильнее тебя будет, вот тогда и узнаешь, что с тобой будет.
– Что мелешь, смертная?
– А то, а ну подними, подними глаза-то свои, – говорит Аннушка, а сама руку с бусиками вперед вытянула, – ну.
Как глянула та девушка, упала на землю, толкнула жениха Аннушкиного и ползет к ней, шипит, изворачивается.
– От-тда-а-ай, да-а-ай. Откуда у тебя? Да-а-ай.
– Ага, сейчас, не ты давала, не тебе принадлежит.
– Что ты хочешь за это?
– Зачем жениха моего увести хотела?
– Так натура такая у нас.
– Не ври мне!
– Не понравилось, как сказал, бахвалился…
– Он мой.
– Давай меняться, я тебе жениха, а ты мне бусы.
– Нет.
Вдруг смотрит Аннушка – та, которую тетенькой она зовет, подошла, рукой смахнула, будто пыль невидимую, улыбнулась Аннушке ласково и таять начала.
– Тетенька… бусики…
– Твои это, Аннушка, носи и не снимай, живи и ничего не бойся, не приключится худое… А парень у тебя хороший, не раздумывай.
Забрала парня Аннушка, сказали, что солнечный удар был, хорошо, что Аннушка вовремя поехала искать.
С тех пор агроном в кепочке всю жизнь ходил, женились они с Аннушкой, бусики те Аннушка дочери передала своей, а та – своей, так и ведется.
Говорят, девки из того рода все красивые, да статные, да работящие, чужого не возьмут, своего не упустят.