Матушка Алипия. Том I - стр. 40

Когда встал вопрос о том, в каком монастыре мне оставаться окончательно, схиархимандрит Феофил сказал мне: «Выбирай монастырь – Покровский или Козелец, – а потом подумал, – нет, нет, Козелец, Козелец, езжай в Козелец». В первый раз я вошла во врата Свято-Георгиевской обители под праздник Рождества Божией Матери. Сразу же мне дали послушание благочинной. Я была третьим человеком, пришедшим в эту обитель. Была только игумения и келейница. Так как игумения часто болела, лежала в больницах, мне приходилось выполнять то, что исполняет игумения – ездить в администрации, добывать деньги, заниматься стройкой, выпечкой просфор, потому что у нас не было кому выпекать просфоры, вести огородные работы. От такого, как мне казалось, непосильного креста я даже ушла из монастыря на три месяца, духовно окормляясь у старца схиархимандрита Серафима. Потом меня начали разыскивать для того, чтобы поставить игуменией вместо прежней матушки игумении, упрашивали, упрекали, что, мол, вот какая – ее ищут, а она сопротивляется, идет против воли Божией. Я была в Елецком Черниговском монастыре, когда ко мне подошла матушка игумения и сказала: «Никуда не уходи, сейчас придет машина из епархии, и поедешь принимать монастырь». Я в ужасе воскликнула: «Какой монастырь?» Меня сразу же посадили на машину и отправили в Козелец. И началось мое игуменство. Было необыкновенно тяжело. В монастыре ничего не было – света, воды, канализации, жилья, денег, насельников, священников. Все это

приходилось поднимать. В отчаянии я думала, что это Господь дал мне за грехи. Только молитва и благословение старцев укрепляли меня в мысли о том, что Господь избирает нас орудиями Своего промысла.

Восстановила монастырь сама Царица Небесная. В наш монастырь была передана чудотворная икона Богоматери: «Аз есмь с вами и никтоже на вы», написанная по благословению святого праведного Иоанна Кронштадского монахинями Леушинского монастыря. Он сам освящал эту икону и дал ей также другое название «Спасительница России». Впоследствии батюшка Иоанн передал ее другому великому подвижнику ХХ века преподобному Серафиму Вырицкому, перед которой в 1937 году отец Серафим совершил свое первое молитвенное предстояние в 1000 дней и ночей в молитве о России. После постановления изъять икону, преподобный благословил хранение ее своей духовной дочери со словами: «Отдашь Херувиму. Икона будет в монастыре. Она будет принадлежать святому Георгию Победоносцу». И вот теперь уже в наши дни эта икона была передана необыкновенным стечением обстоятельств схиигумену Херувиму, который в свою очередь передал ее в наш монастырь – святому Георгию Победоносцу. Так исполнилось пророчество преподобного Серафима Вырицкого и икона пришла в предназначенное ей место – в наш небольшой древний монастырь к святому великомученику Георгию Победоносцу.

Я думаю, что во всех обстоятельствах моей жизни матушка Алипия принимала самое непосредственное участие, так как ее молитва и благословение хранили и укрепляли меня.

Первое знакомство с матушкой Алипией было знаменательным. Я знала, что Матушка обладает великим даром прозорливости и поэтому, естественно, трепетала от встречи с ней, думала, что она не станет со мной разговаривать, а может быть и выгонит. Была весна. Когда мы с подругой пришли, Старица трудилась на огороде, нагнувшись, сажала капусту. Когда мы вошли, она выпрямилась, заулыбалась и очень приветливо приняла. Это меня как-то успокоило, умиротворило. Никого в тот момент не было, хотя подобное случалось очень редко. «Давайте, мы вам поможем», – предложили мы. «Нет, нет, нет, пошли в дом», – пригласила Старица. Зашли, потекла беседа, дословно которую я теперь уже за давностью лет точно передать не могу. Одно только запомнила, что Матушка несколько раз повторила, указывая на меня: «Царского рода». Я удивлялась этим словам и пыталась их объяснить. «Да я тебя еще маленькой знаю», – дала Матушка ответ на мои мысли. Мне сказали, что блаженная иногда говорит иносказательно, но недоумевала: «Что же это Старица имела в виду? Наверное, христианского рода, потому что я христианка». И так это обстоятельство и забылось. Но вот лет пять, как смысл сказанного открылся. Когда я стала игуменией, то размышляла: «Наша семья верующая, но в знаемых мне поколениях не было ни священников, ни монашествующих, ни особо ревностных. Почему Господь дал мне такое послушание?» И вот открылось все легко и просто. Как неожиданно выяснилось, в 16 веке у меня были предки и государственного плана, и духовного, о которых сказала Матушка. Говорить об этом не хотелось, но упоминаю с единственной целью – поведать о необыкновенной прозорливости Старицы.