Матросская Тишина - стр. 18

– Я серьезно, Сережа. Одна никак не могу решить, как мне поступить. Ты понимаешь, есть у меня один очень трудный подросток, перешел в десятый класс. Я с ним уже измучилась. А недавно до меня дошел слух, что он тайком употребляет наркотики. Я вызвала его, беседовала с ним больше часа, и все впустую. Скалит зубы, улыбается и твердит одно и то же: кто это мог сделать на него такой поклеп? А по глазам, по блеску их вижу, что он всего какой-нибудь час назад накурился этой гадости.

– Кто у него родители? – перебивая жену, спросил Сергей Николаевич.

– Вот в том-то и вся сложность. Отец у него – начальник крупного главка, член коллегии союзного министерства. Мать – доцент в Институте химического машиностроения, по уши завязла в своей докторской диссертации, ей не до сына.

– Вышла бы на отца.

– Выходила, и не раз.

– И что же?

– У него нет времени подъехать на полчаса в отделение, чтобы поговорить о сыне.

– Тогда съезди к нему на работу, дело серьезное.

– Неделю назад мы договорились, что он примет меня в своем министерстве. Я пришла к условленному часу, доложила о своем приходе секретарше. Она сказала, что у Петра Даниловича важное совещание. Я все-таки настояла, чтобы она доложила. Она это сделала и сказала, чтобы я подождала. – Калерия закурила и поправила в вазе цветы, искоса наблюдая за лицом мужа. Теперь она прочитала на нем выражение крайнего любопытства. – Рассказывать дальше?

– Обязательно.

– Я прождала его полтора часа в приемной, досыта наслушалась телефонной болтовни секретарши о тряпках, о праздничных продуктовых заказах, и все впустую. Начальник главка меня не принял.

– Почему? – На лице Сергея Николаевича отражалось нескрываемое раздражение.

– Он про меня просто забыл. Забыла в своей болтовне и секретарша. После совещания он с толпой седых и лысых дядечек вывалился из своего кабинета, и тут же все они растеклись в коридоре. Следом за своим начальником вышла в коридор его секретарша. Я, как дура, еще минут десять сидела одна-одинешенька в приемной, потом не вытерпела и заглянула в кабинет. Кабинет был пустой. От обиды и злости я чуть не расплакалась. Сказала что-то дерзкое вошедшей в приемную секретарше и уехала несолоно хлебавши.

– Ну и дура! – зло бросил Сергей Николаевич.

– Почему дура?

– Потому что не он к тебе пришел на прием, а ты к нему.

– Пусть я дура, такой уж у меня характер. Что ты теперь посоветуешь мне делать? Эта встреча необходима.

Сергей Николаевич, скрестив на груди свои сильные руки, прошелся по комнате.

– Пошли ему повестку.

– Посылала. Не реагирует. Даже ни секретарше своей, ни помощнику не поручил позвонить мне, чтобы извиниться и объяснить невозможность приехать в условленное время в отделение милиции.

– Очень просто, – облегченно проговорил Сергей Николаевич. – Есть мощный ход!

– Какой?

– Позвони в партком министерства, представься официально и объясни свою тревогу за сына начальника главка. Вырази свое возмущение бездействием этого номенклатурного папаши в судьбе оболтуса сына.

– Ты думаешь? – удрученно спросила Калерия.

– Только так!.. Если это не поможет – выходи на самого министра. Лучше всего – напиши ему. А копию – секретарю парткома. Уверен – после твоего письма его преподобие начальник главка закрутится как таракан на горячей сковороде. Эти большие начальники кажутся львами в окружении своих подчиненных, а когда дело доходит до того, что их приглашает к себе Фемида, – они становятся робкими, как зайчата, и послушными, как благовоспитанные дети.