Материя - стр. 6
С холма им открылось все поле боя, начиная от большой башни вдалеке – цилиндра километрового диаметра – и до границ долины, включая и место, где они находились, на первой гряде невысоких холмов. По ней шла дорога до Пурла – сарлской столицы, едва видимой в туманной дымке: до города было меньше дня езды.
Здесь располагалось когда-то графство Ксилиск. Края эти давно обезлюдели, превратившись в королевский парк и охотничьи угодья. В новых густых лесах, в заросших деревнях Фербин играл мальчишкой вместе со своими братьями и сестрой. Теперь же эта складчатая, пересеченная местность, на сколько хватало глаз, сверкала огнем бессчетного множества пушек, а там, где маневрировали войска и военные машины, казалось, движется и течет сама земля. Надо всем этим к небесам устремлялись громадные косые столбы пара и дыма, отбрасывавшие на землю гигантские рваные тени.
Там и сям под пеленой тумана и низких облаков, над полем кровавого сражения, двигались какие-то точки и маленькие крылатые объекты. То были кауды и лиджи, почтенные животные-воины, издавна служившие для корректировки орудийного огня и передачи разведданных и приказов. Тучи более мелких небесных обитателей никого не волновали, – видимо, все они были «своими». Никакого сравнения с древними временами, когда в сражениях участвовали стаи, эскадрильи, тучи громадных тварей! Конечно, если предполагать, что старинные легенды и картины заслуживают доверия… Фербин находил, что это преувеличено, а его младший единокровный брат Орамен, который вроде бы копался в древних источниках, однажды сказал: конечно преувеличено, – но сперва, по своему обыкновению, покачал головой, дивясь невежеству Фербина.
Хубрис Холс, слуга принца, сидел на скакуне слева от него, копался в седельном мешке и бормотал, что надо бы найти съестное в ближайшей деревне за их спиной. Майор – или генерал – Йилим, расположившись справа от Фербина, рассуждал о следующем этапе кампании, то есть о перенесении войны на территорию противника. Фербин, ничего не сказав слуге, из вежливости повернулся к Йилиму. Вдруг раздалось нечто вроде звука рвущейся материи, пожилой офицер (тучный, с красноватым лицом, склонный к одышке) не окончил фразу и исчез – просто исчез, и все. Его ноги и нижняя часть туловища все еще сидели на спине животного, но все остальное валялось вокруг, разорванное на кусочки. Половина этого попала на принца, покрыв его кровью и ошметками неопознаваемых частей тела. Фербин смотрел на то, что еще оставалось в седле, стирая с лица кровь и лоскуты плоти – теплые и вонючие, мигом вызвавшие тошноту. Съеденный второй завтрак выскочил наружу так, словно спасался от кого-то. Принц закашлялся, а потом снова отер лицо окровавленной рукой.
– Ни хера себе! – услышал он Хубриса Холса, чей голос точно сломался.
Скакун Йилима – высокий белый мерсикор, с которым Йилим обращался куда мягче, чем с солдатами, – словно внезапно понял, что сейчас случилось. Он заржал, встал на дыбы и понесся прочь, сбросив остатки наездника на изрытую взрывами землю. Другой снаряд, или ядро, или какая еще жуткая штука, приземлился поблизости, убив двух других человек: получился окровавленный клубок из людей и животных. Фербин понял, что досталось и его слуге, чей скакун упал и придавил своего хозяина. Хубрис Холс кричал от ужаса и боли.