Мать и сын, и временщики - стр. 12
Вот что витиевато и напыщенно пишет изменник Андрей Шуйский епископу Макарию, ради получения свободы, на которой он будет вскоре затравлен псами по наущению псарей Ивана, мстящего боярам за отравленную мать.
«Великому архиепископу, святейшему пастырю, православному светильнику, церковному солнцу, блаженному учителю, святейшему отцу, в святых соборных апостольских церквях сияющему просвещением, небесного разума озарения великого света яснозрительных херувимах блистая, чудноумному и светлому серафиму, у престола всех царей трисвятую ему песнь принося о всех и за все, государю архиепископу Макарию, озимствованный во тлю сени смертныя, в место озлобленное, в опале, идеже положен есмь ныне и оболочен смертною кожей, Ондрей Шуйский сердечными слезами плачет и молит вашего святительства милости.
Не может бо от человек данные ти милости словами изрещи, аще кто и всех премудрости разум язык имать, нотокмо еже от усердия веры плачася к тебе всесвятейшему Божию, святый мужу! Простри ми, владыко, руку твою погркжаемому в опале сей горкой, и не остави мя, владыко, аще ты не потщися кто прочее поможет ми? Сам, государь, божественного писания разум язык имашь, аще достойного спаси, аще праведного помиловати, ничто же чюдно, грешного спасти то есть чюдно: ибо врач тогда чюдим есть, еда не врачюемый недуг исцелит, но и царь тогда чюдим и хвален есть еда не достойным дарует что. Государь, архиепископ Макарий! Пошли мне свою милость, православному государю великому князю Ивану Васильевичу и его матери, государыне великой княгине Елене, печалься, чтобы государи милость показали, велели на поруки отдать. Божество вас соблюдет во многие лета, святейший и блаженнейший отец государь Макарий Великого Новгорода и Пскова».
Интрига с этой челобитной злокозненного Андрея Шуйского к Макарию Новгородскому, само заключение князя, парадоксальны в той связи, что многих бы злодейств и преступлений в начавшееся правление сына-государя Ивана и его матери Елены не было бы вообще. Или они не были столь страшны и ужасны, если бы князь Андрей Шуйский в первые дни правления Елены Глинской и семибоярщины не втянулся в престольную интригу против малолетнего государя, не совершил в преступления с оговором брата Бориса и Юрия Дмитровского…
Но преступления начались буквально с первого дня правления сына и матери, потому и боярского отравления Елене было уже не избежать… С самого первого дня завертелась карусель жестокостей и злодеяний как против правителей, так и правителей против всех, посягающих на престол и спокойствие его обитателей… Но, может, кто-то так и задумал, оставив на престоле трехлетнего государя Ивана и рядом мать из ненавидимого рода Глинских во главе с изменником из изменников, на ком пробу негде ставить – Михаилом Львовичем Глинским…
11 декабря 1533 года, всего через неделю после кончины Василия, опекунский совет взял под стражу Юрия Дмитровского со всеми его боярами. Самого князя Юрия поместили в той же самой палате, где кончил жизнь юный великий князь Дмитрий-царевич, венчанный на царство шапкой Мономаха Иваном Великим…
Юрий Дмитровский был вызван во дворец для объяснений. Наверное, он мог бы бежать за границу или куда глаза глядят. Но он не побежал и предстал на допросе «пред очи старших опекунов» – Василием Шуйским-Немым, Михаилом Захарьиным и Михаилом Глинским. По просьбе князя Юрия на разбирательстве присутствовала великая княгиня Елена. Всем на удивление Юрий не стал отпираться, что послал своего дьяка Третьяка Тишкова ко князю Андрею Шуйскому с предложением ему и к воеводе Борису Горбатому пойти к нему на службу. Слово за слово, а опекуны никак не могли заставить Юрия Дмитровского признаться, что он замыслил посягнуть на престол.