Мастерская Шекспира - стр. 3
– Хоть как его зовут?
– Его зовут Уилл!
– Так ты не хочешь помочь мне?
– Не могу. Пишу новую трагедию. Про Тамерлана великого.
– Ишь куда хватил! – подумал. – Не знаю. Кто сегодня пойдет в театр на Тамерлана? Да и публика вряд ли слышала, кто это?
– А ты сам-то знаешь – кто?
– Тот, кто таскал в клетке султана Баязета?
– Смотри, какие антрепренеры пошли! Им даже Тамерлан известен. Я полагал, они только считают деньги…
– Но это я тоже могу!
– Конечно. Кто так зарабатывает на нас, бедных? Хочешь пари? Я тебе обещаю успех «Тамерлана»!
– Покуда обещай, что посмотришь работу своего протеже, если я его возьму. Бросишь взгляд… Я не верю новичкам. Еще провинциалам.
– Да уж ладно, ладно!
– Я просил Грина, но он отказывается. Загордился вовсе… А ведь я и его вытащил из грязи. И совсем недавно было!
Через несколько дней в Шордиче, у лодочной переправы, он повстречал того, о ком шла речь. «Новенького»… (Город был еще сравнительно мал, хоть и быстро разрастался, и все могли встретиться со всеми.)
Совсем молодой человек провинциального вида и покуда скромен. Все они пока скромны, если только из провинции!
– Ты, говорят, уже актер? – спросил Хенслоу.
– А как же! У «Слуг лорда Стрейнджа», – ответил тот с гордостью.
– Не у Сассекса разве? Я – Хенслоу. Хозяин театра «Роза».
– Я вас знаю.
– Правда? Что, надоело держать лошадей у театра?
– То было только начало. За Лондон надо платить!
– Ого! – изумился Хенслоу. – Ты, конечно, издалека?
– Из Стратфорда.
– За Оксфордом? Был однажды. Грязное местечко. Один рынок сносен!
– Не знаю. По мне, так красиво! Арденский лес, Эйвон…
– Мне показалось – скучно. Говорят, у тебя там семья?
– Дети. Трое.
– А почему ты не берешь их в Лондон?
Не стоило спрашивать так. Парень явно надулся.
– Моя семья не будет жить так, как здесь живу я! – отрезал он.
– А чем ты плохо живешь?
– Крыс много…
– Где их нету? А в Стратфорде вы живете без крыс?
– Но там дом!
И Хенслоу пришлось сбавить обороты. Он не мог понять: нравится парень ему или нет.
– Слышал, ты пьесу для меня можешь поправить!
– А чья пьеса?
– Ого! А тебе не все равно? Я автора сам не помню. У меня почти все пьесы – переделки. У них много авторов. Ты учился в университете?
– Нет. Только в грамматической школе.
– А-а, как Кид? Но знаешь латынь?
– Немного. И греческий. А платить будете?
– Как новичку. Но поскольку тебя рекомендует Марло… Он теперь пишет сам и не хочет отвлекаться. Чем ты так понравился Марло? Ты его любовник?
– Нет. Я вообще предпочитаю жен…
– Ну это правильно. Прости! А я думал… Если получится, я чуть надбавлю. Возьмешься?
– Да. Я смогу.
– На Марло не рассчитывай. Он не поможет. Если ты ему не любовник.
– Я знаю. Я справлюсь. Если что-то не умею – я научусь!
– Ты честолюбив. Как все провинциалы…
– А разве в наш век можно без честолюбия?
Новенький появился в Лондоне в 86-м или в 87-м XVI века и всем казался сперва человеком заурядным. Из тех, кто пороха не выдумает, а может, считает, что и не стоит выдумывать.
Он снимал небольшую комнатку в Шордиче, у старой вдовы. У него мало кто бывал. Он походил на человека, который ждет чуда судьбы, но покуда не свалилось это чудо – тих и покорен.
Сперва говорили про него: «Это тот, кто держит лошадей у театра?» Он начинал, как «служитель при лошадях». Многие зрители приезжали верхом – дорога к театру была грязной. Театры обычно располагались за чертой города. Он знал толк в лошадях.