Мастерская кукол - стр. 22

Сайлас попытался подавить чувство обиды, но его руки сами собой сжались в кулаки. Словно подчеркивая его настроение, по небу побежали облака, запахло дымом: черные легкие индустриального Лондона ритмично сокращались, заполняя воздух зловонными миазмами. Где-то истерично заржала испуганная лошадь.

Нет, решил про себя Сайлас, он не должен сдаваться. Нужно удвоить усилия. Он будет работать, как вол, и когда-нибудь у него будет собственный музей, еще больше, чем этот. Ну а пока…

Тут он вдруг заметил в толпе мальчишку, который, стремительно шныряя между зеваками, одним быстрым движением выхватил белый платок из сумочки какой-то леди. Приглядевшись, Сайлас обратил внимание на растрепанные светлые волосы воришки. Эти волосы он сразу узнал, и на сердце у него сделалось чуточку теплее – все-таки он не один среди этой грохочущей стройки. Улыбнувшись, Сайлас крикнул:

– Эй, Альби!..

Но оборванец его не услышал. Сайлас шагнул к нему и с замиранием сердца понял: Альби попался. Какая-то женщина крепко держала его за запястье; белый платок свисал из пальцев мальчишки, как флаг капитуляции. Спотыкаясь о пучки травы, Сайлас заторопился вперед – он хотел спасти мальчишку, убедить женщину не сдавать его полиции, и вдруг с удивлением увидел, что Альби смеется.

Вновь замедлив шаг, Сайлас всмотрелся в женщину. Она была еще молодой, лет двадцати, и высокой, как мужчина. Ее длинные рыжие волосы были заплетены в толстую косу. Флик?.. Неужели это Флик – повзрослевшая, женственная, грациозная?.. Нет, этого не может быть, потому что… Кроме того, Флик была стройной, как тростинка, а эта молодая женщина стояла, слегка покренившись на левую сторону.

Нет, это не Флик. Сайлас знал это твердо, и все-таки все его тело пронизала какая-то странная дрожь. Так бывает, если потянуть за ручку дверного звонка в очень старом доме: натяжение передается по проволоке к дверному колокольчику, который начинает раскачиваться, и вот уже звуковые колебания разносятся по всему дому, с легкостью просачиваясь сквозь стены и потолки. Сейчас Сайлас Рид стоял словно зачарованный, чувствуя только, как в голове у него звенят маленькие колокольчики, а по мышцам и нервам разносятся зудящие вибрации.

Но что они означали, он понять не мог.

Альби присел по нужде, свесив над сточной канавой худые прыщавые ягодицы, похожие на две грязные луны. Пока он занимался своим делом, на дороге показалась группа мужчин. Увидев мальчишку, один из них остановился и засвистел, а потом бросил в него палкой.

– Отстань, дурак! – крикнул в ответ Альби и, наскоро подтершись листом конского щавеля, натянул штаны. Над сточной канавой поднимался горячий пар, и маленький бродяга взглянул на сделанную им кучу с тем же удивлением, с каким относился к любым отходам своего организма. Как ухо производит горькую на вкус оранжевую ушную серу? Откуда берется в носу та полужидкая черная дрянь, которую он высмаркивает в рукав или на мостовую? Он не знал, но хотел бы знать.

Подобрав валявшийся поблизости обломок доски, Альби зачерпнул им побольше собственного дерьма и метнул вслед удалявшимся мужчинам. Те бросились врассыпную, а мальчишка, икая от смеха, помчался в противоположную сторону и вскоре затерялся в толпе.

С точки зрения Альби сегодняшний день был самым подходящим, чтобы попытаться немного подзаработать. Ради этого стоило даже рискнуть и перебраться через изгородь, окружавшую строительную площадку. Туда пускали только по билетам, которые нужно было покупать за деньги, поэтому мальчишка вполне здраво рассудил, что, во-первых, на строительной площадке соберутся в основном те, у кого есть чем поживиться, а во-вторых, все они будут увлеченно наблюдать за тем, как рабочие поднимают наверх очередную ажурную арку и, соответственно, потеряют обычную осторожность. Что здесь строят, Альби не особенно интересовался, и все же его поразил наполовину готовый металлический каркас, который был выше самых высоких деревьев парка.